Около тысячи километров по выстуженной тундре прошел на вездеходе вместе с опергруппой журналист “Заполярного вестника”, участвовавший в рейде милиции и госохотнадзора по предупреждению на Таймыре браконьерства, изъятию нелегального охотничьего и боевого оружия, выявлению находящихся в розыске лиц и незаконных мигрантов.

Оперативники не делятся информацией с посторонними, особенно с журналистами. Слово для них не друг, а предатель. Маршрут и конечный пункт рейда до поры до времени неизвестен даже многим непосредственным участникам операции. Любая утечка информации, по причине болтливости или злому умыслу, ведет к провалу рейда – исчезает фактор внезапности. Все, что известно мне: опергруппа уходит в тундру дней на пять-шесть, на “Трэколе”, трехосном вездеходе на пневмокатах – огромных и мягких, как воздушные шары, шинах низкого давления. Детализация маршрута и даже его направление неизвестны. В редакции газеты не принимают моих доводов о секретности. Чтобы выписать журналисту командировку, нужно указать конкретное место. Находим соломоново решение: – Вписывай любой таймырский поселок, – говорят мне в редакции, – а командировочное отметишь там, куда в самом деле приедешь. Конспирация так конспирация – ищу на карте Таймыра населенный пункт, куда люди на вездеходе, по моему разумению, уж точно не доберутся. Отчего бы не Усть-Авам, поселок в четырехстах километрах от Норильска, отделенный от города грядой Хараелахских гор?   Неизвестный полуостров Для большинства норильчан Таймыр начинается в Алыкеле, а заканчивается в теплой городской квартире со всеми удобствами. Я из их числа. Даже прогулка по Ленинскому проспекту в морозный день стала в последнее время для горожан событием редкостным – все больше на такси от подъезда до подъезда, а путешествие в Дудинку на корюшку или ледоход и вовсе  представляется многим экзотикой и экстримом. Для самых неленивых есть еще окрестности – турбаза под шашлычок или лыжный “Оль-Гуль” в солнечную погоду. Даже из шести тысяч норильских охотников, выходящих в тундру с дробовиком – куропаток пострелять, очень немногие выбираются из зоны видимости заводских труб. Если же норильчанину удалось посмотреть выступление ансамбля “Хэйро” не по телевизору, а вживую – на сцене Городского центра культуры или на этническом празднике Большой аргиш, он уже считает себя безусловным знатоком Севера. Почти аборигеном. Тысячекилометровый рейд по зимникам и тундровому бездорожью при температуре за бортом минус 50 может перевернуть представления о Таймыре. Вдалеке от городской и промышленной зон, отвоеванных и освоенных человеком, полуостров показывает свое величие и настоящий характер – переменчивый, дикий, почти равнодушный к человеку.   Дело – тундра Набросав в рюкзак банки с тушенкой и хлеб, надев валенки – обувь, в которой не ходил лет пятнадцать, в назначенное время появляюсь в гараже госохотинспекции в Талнахе за рудником “Таймырский”. Госохотинспекция – это обиходное название, короткое в произношении, удобное для письма. Официальное же наименование организации, которой уже много лет руководит Анатолий Николайчук, – Таймырский территориальный отдел Службы по охране, контролю и регулированию использования объектов животного мира и среды их обитания Красноярского края РФ. Не выговоришь. Поэтому норильские и дудинские охотники знают Анатолия Семеновича как главного охотинспектора Таймыра. Это название верно по сути. Семеныч, мужик бывалый, прямой и справедливый, создан не для бумажной кабинетной работы, которую он с удовольствием при случае перекладывает на подчиненных, а для реального дела. Тундра для него дом родной.     Кроме Николайчука в рейд идут и другие тертые мужики. Еще один работник Службы по охране и регулированию объектов животного мира – государственный инспектор Константин Бабашкин, проработавший на такой же должности в Хатанге более двадцати лет. Оперуполномоченный по особо важным делам управления собственной безопасности Красноярского ГУВД майор Алексей Чикунов, опытный тундровик и снегоходчик, мастер спорта по пауэрлифтингу. “Главный шериф Таймыра” – начальник отдела участковых по Таймырскому (Долгано-Ненецкому) району майор Евгений Мостовой и старший лейтенант Владимир Миронов – инспектор отделения лицензионно-разрешительной работы и контроля за частной детективной и охранной деятельностью Таймырского ОВД. Последний вооружен коротким десантным автоматом. Без серьезного оружия в рейдах по выявлению браконьеров и находящихся в розыске лиц нельзя. Дело – тундра!     Алга! С выездом немного задерживаемся. При предстартовом осмотре на одном из “Трэколов” выявлена небольшая неисправность трансмиссии. Если бы около города колесить, на нее можно и рукой махнуть. Другое дело бросок на несколько сот километров через снежную пустыню. На приведение кардана в божеский вид уходит пара часов. Столько же – на поездку в магазин для покупки продуктов в дорогу. Время уходит на подготовку и погрузку запасного колеса, на дозаправку вездеходов. Из талнахского гаража стартуем в половине восьмого, когда вечерняя звезда – Венера уже повисла над Хараелахским хребтом. Пойдем ночью, при свете фар. Хотя в декабре время выезда не имеет большого значения. Рассветает-то всего на несколько часов, и при дальних переходах большая часть пути приходится на темное время суток. Ну и погодка выбрана для рейда! Минус сорок один, хорошо, что почти без ветра. Дым из выхлопных труб превращает воздух вокруг “Трэколов” в белесый туман, на копрах рудничных скиповых стволов зажигаются сигнальные фонари для авиации. – У татаро-монгольской конницы не было слова “назад”, только вперед – алга! – объявляет, перед тем как тронуться в путь, Николайчук, выполняющий в этом рейде не только обязанности главного госохотинспектора, но и водителя колесного вездехода. – Вот так же и у нас, тундровиков. – А как же если надо двигаться в противоположную сторону? – Поворачиваешься, и опять – алга! Алга! Проехав мимо фабрики щебня, сворачиваем с автомобильной дороги на снежную целину. Ныряем в овраги и карабкаемся на склоны. Форсируем незамерзающий ручей. Между прочим, не техногенного происхождения. Просто течет вода с гор большую часть своего пути под снегом, а в этой ложбине выходит на поверхность. И это при температуре минус сорок! Когда “радиотень” от огибаемой нами горной гряды делает мобильную связь невозможной, журналисту открывают конечную точку рейдового маршрута. – Идем в Усть-Авам, – сообщает Николайчук. – За сутки-двое должны добраться. По пути будем проверять промысловые точки. В Усть-Авам?! Вот тебе и конспирация.   Усть-Авам в Интернете Норильчане многого не знают о Таймыре, о культуре и обычаях народов, обосновавшихся здесь задолго до прихода европейцев, о природе, окружающей индустриальный город. Озеро Лама – одна из немногих жемчужин полуострова, доступ к которой, да и то только летом, открыт для достаточного числа горожан. А зимний Таймыр для подавляющего большинства – это абсолютная Terra Incognita. С удивлением узнаю, что зимой от Норильска до Хатанги прокладывается зимник. Этакая федеральная трасса Москва – Ростов, только в очень специфическом исполнении. Зимник проходит через Волочанку, поселок, расположенный всего-то километрах в ста от Усть-Авама. Дорога, вполне освоенная вездеходчиками промысловых хозяйств. Уже возвратившись из рейда, из любопытства набрал в поисковике “Яндекс” название поселка. Составители интернет-страниц включили ссылки на населенный пункт в целый ряд востребованных пользователями сайтов. Например, “Маршруты.ру”: “Как доехать до Усть-Авам. Поезда, самолеты, автобусы в одной справке”. Или “Мир знакомств”: “Знакомства в городе Усть-Авам, фото парней и девушек города”. Или “Работа в России”: “Усть-Авам, работа, резюме, вакансии”. Справедливости ради скажем, что на каждом сайте, предлагавшем купить железнодорожный билет в Усть-Авам, или заказать столик в ресторане, или познакомиться с его ночной жизнью, давался и исчерпывающий ответ о наличии в поселке той или иной опции: “Нет данных о маршрутах и расписаниях поездов, самолетов, автобусов в Усть-Авам”, “Анкет девушек и парней в городе Усть-Авам пока нет, создай первую!”, “Вакансий и резюме в Усть-Авам пока нет. Добавь!”. Хотя и в наивном контексте, но все это соответствует истине. Впрочем, о том, как живется в Усть-Аваме на самом деле, а не в представлении потребителей интернет-услуг, мне еще только предстояло узнать.

Сергей Могловец – наш человек в тундре Перед выездом обсуждаются последние детали рейда Ремонт “на коленке” для тундровика обычное дело Ночь. Зимник. Фары. Аргиш