WAP
PDA
Нет прививки от преступления?
Дайте работу вышедшим на свободу
|
21 января 2010 года, 14:14 Текст: Александр СЕМЧЕНКОВ
|
Кем из нас ни разу не озвучено: от сумы и от тюрьмы… Нужда придет – на дело пойдем…
| Кризис придет – по миру тронемся… Грубо? Да не очень, если учитывать, что нужда и кризис у каждого свои. Кому-то есть нужда отравить чем-нибудь наркотическим свою плоть, и он, поджидая в темном переулке честного человека, искренен в своей уверенности, что ему должны. А у кого-то желудок пуст по несправедливости, но он, от стыда сгорая, буханку хлеба по уму своровать не может – совесть не подельник. Ладно еще, если его за руку схватят, а то ведь и интервью центральному каналу дать попросят, мол, расскажи, каков он, дьявол в пустом желудке. А кто-то просто: не пойман – не вор. И он как будто даже и не личность вовсе, а какая-то отвратная, но удобная абстракция, которую принято поминать, когда речь заходит о чем-нибудь призрачном, например о российской политике. Сложнее порой судить тех, чья вина очевидна. Но сложнее только в том случае, если судить сердцем. Вдаваясь в обстоятельства. Закон бездушен и строг. И в общем ракурсе это, разумеется, благо, потому что преступление не может быть совершено просто так. Оно всегда против. Идеологии. Системы. И страшнее всего – против личности. Можно научиться не думать о том, что система правосудия не идеальна, ведь таковой она и не может быть по определению. Можно даже сделать вид, что погрешности этой системы – это не чья-то без нужды исправленная судьба, потому что даже при этом система скорее щит, чем меч, и более или менее оберегает всех, и хороших, и плохих. Но оступиться или оказаться не в то время и не в том месте может каждый. И если мы детально продумали систему физического искупления вины, то с механизмом, который бы обеспечивал людям безболезненное возвращение в общество (к созидательной жизни), дела обстоят сложнее. Он существует в зародыше, в форме неплохо оборудованных учебных классов, что действительно работают, но только по ту сторону колючей проволоки. С некоторых пор из паспорта исчезли штампы, свидетельствующие об отбывании наказания в местах лишения свободы. Какое-то время это давало освободившемуся возможность устроиться на более или менее приличную работу. Потом случилась всеобщая компьютеризация, и у работодателя появился доступ к всевозможной информации. На сегодняшний день у вчерашнего зека не так много возможностей начать жить по-другому. Если, разумеется, не брать в расчет самый верный вариант трудоустройства – работать под честное слово на дядю. Это значит примерно следующее: облицевать фасад какого-нибудь норильского магазина или что-нибудь построить, а потом узнать, что эта работа, оказывается, не за деньги, а так. Для души. Разве это не представляет определенную угрозу для всеобщего благоденствия? Есть вариант иной – встать на учет в центр занятости и получить заманчивое предложение попахать за полтора прожиточных минимума, рассчитанных для какого-нибудь Ставропольского края. А вот устроиться работать на приличное предприятие по-настоящему сложно. Здесь система начинает огрызаться, очаровательно улыбаясь губами симпатичной секретарши, в глазах которой трудно прочитать причину отказа. А нет ли связи между этим обстоятельством и тем неутешительным фактом, что значительная часть осужденных время спустя вновь совершает преступление? Правда ли, что каждый из них – отъявленный негодяй? Верится с трудом. Не успел реализовать добрый порыв, который, может быть, копился годами в местах не столь отдаленных, а на свободе десяток раз ткнулся носом в закрытые двери, и руки опустились. Нервный срыв на подобной почве, это как минимум статья 158-я. И рецидив в качестве бонуса. Вот так. А дай им возможность вписаться в установленный порядок вещей, и они будут вносить свою лепту пусть не в развитие общества, но в его жизнь. Они это будут делать не для кого-то, как предлагают установки патологического добра, но для себя. Как и остальные, кто никогда не преступал черту закона, вернее, не был за это наказан. По крайней мере, в этом больше смысла, нежели в том, чтобы строить баррикады, усиливать фэйс-контроли и зарешечивать окна. |
| 0 | Твитнуть |
