Читатели “Заполярного вестника” продолжают жаловаться на плохую работу почты. В частности, они недовольны тем, что газеты им приносят не каждый день, а раз-два в неделю. Мы попытались в очередной раз разобраться, в чем причина таких задержек, почему Норильский почтамт не справляется с нагрузкой и можно ли вообще что-то изменить в работе “Почты России”.

С началом подписной кампании нередко приходится слышать: “Не буду ничего выписывать – зачем мне газета за пятницу, которая приходит в понедельник?” Вникать в сложности почтовиков потребитель не хочет, и его можно понять: оплаченная услуга по ежедневной доставке прессы должна быть оказана вовремя, или за нее не имеет смысла платить. Проблема с доставкой в Норильске существует не первый месяц – в городе остро не хватает почтальонов. Есть отделения связи, в которых штат почтальонов не укомплектован больше чем наполовину. – На данный момент у нас 15 вакансий почтальонов только в Центральном районе, – поясняет начальник Норильского почтамта Оксана Загуменнова. – Это значит, что 15 участков у нас не охвачено. Если взять только второе отделение связи, на Комсомольской, 33, то из двенадцати участков в полном объеме функционируют всего пять. Остальные делятся между почтальонами других участков, и туда доставляют прессу по мере возможности, потому что почтальоны просто физически не могут за свой рабочий день вынести всю корреспонденцию. За раз почтальон может взять не больше 7 кг почты – по 3,5 кг в каждую руку. Это рабочая норма. Многие думают, что с приходом Интернета и электронных способов общения объем почтовых отправлений стал меньше, однако это не так. За смену почтальону приходится возвращаться за новой партией корреспонденции по нескольку раз. – В Норильск приходит очень много заказных писем, и объемы все время растут, – говорит Оксана Загуменнова. – Прирост по отношению к прошлому году, например, составляет 21%. То есть если в прошлом году по сентябрь включительно мы получили 477 тысяч заказных писем, то в этом – 578 тысяч. При этом на каждое почтальон вручную должен написать извещение определенной формы – формы 22. Это занимает существенную часть рабочего времени оператора доставки. Потом, если через пять дней адресат не пришел за письмом, надо вновь выписать извещение. Плюс за девять месяцев этого года наши почтальоны доставили 1 миллион 11 тысяч входящей простой корреспонденции, то есть писем, которые просто бросают в ящик. Это на 150 тысяч больше, чем в прошлом году. Объем растет, конечно, не за счет личной переписки – в основном в конвертах сейчас шлют деловую корреспонденцию и всевозможные каталоги, от тонких до увесистых. Что касается посылок, то норильчане выписывают очень много вещей через Интернет – одежду, книги, предметы интерьера и кухонный инвентарь. То есть работы не становится меньше и у операторов, работающих в посылочных отделах. А текучка там тоже серьезная. – Вы наверняка обращали внимание, что у нас в отделениях связи приходится временно менять режим работы, – продолжает разговор  Оксана Загуменнова. – Это как раз связано с тем, что и операторы уходят. Совсем закрыть отделение мы, понятно, не можем – приходится закрывать какие-то операционные окна. В основном уходят старые работники, на которых все держалось, а молодые не очень-то и идут. – А держалось ли? Ведь у клиентов “Почты России” много претензий как раз к нерасторопности персонала, к тому, что они плохо понимают в компьютерах и долго оформляют – в очереди из трех человек можно простоять целый час. – Не без этого. Но по крайней мере привычную часть работы они выполняют быстро, в отличие от вообще не обученных сотрудников. Жаль, что уходят именно профессионалы. Вот 17-е отделение на Ленинском. Мы не могли найти туда оператора – остался один оператор и один начальник, и что они могут сделать вдвоем? А участок достаточно большой. При этом они не могут работать круглосуточно, и мы обязаны обеспечить людям выходные.   К эксперту не ходи Не надо ходить к экономистам, чтобы понять, что главная причина катастрофической нехватки персонала на почте – в маленьких зарплатах. Труд почтовика, без преувеличения, физически и морально тяжел. А получает за него тот же оператор доставки, он же почтальон, от 16 до 25 тысяч в месяц “чистыми”. И то 25 – если взвалит на себя во всех смыслах непосильную ношу. По словам Оксаны Загуменновой, не так давно нижний порог начинался вообще с 12 тысяч. – Сейчас у нас сдельно-премиальная система оплаты труда. Люди получают деньги в зависимости от объемов работы. Это позволило несколько увеличить заработок. – Год назад ваш руководитель, директор Красноярского филиала “Почты России” Олег Бобнев, во время своего приезда в Норильск сказал журналистам, что новая схема оплаты труда дала положительный эффект. Действительно дала? – Зарплата в самом деле чуть выросла. Но эффекта, что люди укореняются на своем месте, чего ожидали и мы, и Красноярск, не произошло. И работы тоже прибавилось. Чтобы заработать те же 16 тысяч, почтальон должен взять на себя полтора участка. – Для вас наверняка не новость, что “Почту России” считают образцом “совка”. В прошлом году Общество защиты прав потребителей присудило предприятию звание “Антибренд года” с формулировкой “За неискоренимое воровство и хамство сотрудников”. Не обидно слышать постоянные жалобы и упреки в свой адрес? – Обидно, опять же, за профессионалов. Почтальоны из кожи вон лезут, а в ответ – лишь негатив. Ведь нельзя сказать, что мы берем на работу всех подряд – часто приходят люди, уволенные по отрицательной статье, или совершенно неквалифицированные работники. Таких мы не берем, конечно, – как можно им доверить письма и тем более деньги? Так что держимся на энтузиазме почтальонов. Получить и рассортировать корреспонденцию по адресам, а затем по стопкам, заполнить пресловутые извещения формы 22 (кошмар всех операторов), документально оформить пенсии, а потом обойти с сумками два-три десятка жилых домов, чтобы получить за это 16 тысяч – на такое способны, пожалуй, действительно лишь энтузиасты. – Оксана Викторовна, и все-таки в какой момент и почему начался такой критический отток персонала? Ведь зарплаты на почте и раньше не были большими? – Сейчас очень много наших сотрудников уходит работать кто малярами, кто крановщиками. То есть осваивают рабочие профессии, которые  востребованы и хорошо оплачиваются. Недавно мы уговаривали остаться оператора-контролера, прекрасного специалиста, на нее у предприятия в дальнейшем были большие планы, ее включили в резерв на начальника отделения. Она сказала, что лучше выучится на крановщика и пойдет туда, где платят нормальные деньги. Несмотря на реальную перспективу карьерного роста здесь. Справедливости ради скажем, что нехватка кадров – беда  не только Норильского почтамта, а почти всех подразделений “Почты России”. Недавно в Интернете попалось сообщение о том, что в одном из городов начальник отделения связи сам моет полы, потому что больше некому.   Не доставляет После профессионального праздника почтовиков, который отмечается 9 октября,  по Сети гуляет анекдот: “И не забудьте в ноябре поздравить “Почту России” с Днем почты”. Нарушение сроков доставки, выходящее порой за рамки приличия, – самая распространенная претензия клиентов. Нехватка персонала – лишь одна из причин постоянных задержек. В Норильске к ней добавляется еще и нелетная погода: прошлой зимой и весной “Вестник” писал  о многодневных задержках почтовых грузов для Норильска в Красноярском магистрально-сортировочном центре. Чтобы хоть немного сгладить недовольство этим фактом, представьте себе, что, когда тонны задержавшегося из-за погоды груза наконец прибывают в Норильск, у почтовиков начинается даже не аврал, а кошмар. При острой нехватке рук все надо рассортировать, оформить, разложить, разнести. – Наверное, вы с ужасом ждете новогодних праздников? – спрашиваем у Оксаны Загуменновой. Она вздыхает: – Предновогодняя обстановка, конечно, будет очень напряженной. Пропажа отправлений – еще одна распространенная беда почты. Историй о том, как поздравительные открытки не дошли до адресата и где-то “потерялись”, каждый может рассказать уйму. Праздничный почтовый затор и связанные с ним потери уже следует воспринимать как стихийное бедствие – с этим ничего не поделаешь. Как и с тем, что вы можете получить распатроненную посылку. – Если поступил большой объем посылок, то и процент пропаж и хищений приличный, – рассказывает Оксана Загуменнова. – Допустим, пришла посылка, в ней недостает вложения. Клиент может отказаться от получения такого отправления. Мы при нем вскрываем посылку, составляем акт, упаковываем и отправляем обратно уже с нашим актом. И отправитель – к примеру, интернет-магазин – начинает разбираться уже с той стороной, откуда пришла такая посылка. – Концы найти, наверное, уже невозможно? – Ну почему? Акты определенной формы сразу идут по всем инстанциям, кто-то все равно подтверждает факт либо хищения, либо растраты. – Никто из норильчан еще не подавал в суд за это на “Почту России”? – Нет. Хотя были исковые заявления о нарушении контрольных сроков. Одному человеку мы даже выплатили компенсацию. Но обычно по вине Норильского почтамта сроки по доставке посылок и бандеролей не нарушаются, они нарушаются на промежуточных этапах. Тому, что посылка может сделать крюк по стране (однажды я получила бандероль из Москвы через полгода после ее отправки – она просто по дороге “завернула” в Новосибирск. – Авт.), тоже уже никто не удивляется. – Случается, – комментирует Оксана Загуменнова. – Бывает, что засортируют посылку, человеческий фактор. Мы сами порой получаем и удивляемся: где ж она “гуляла”?   Продолжение в следующем номере

Из-за перебоев с доставкой прессы многие горожане сейчас отказываются от подписки Оксана Загуменнова: “Профессионалы уходят, несмотря на перспективу карьерного роста” Регулярно жалуются на работу почтовиков не только норильчане