В последние годы мировые промышленные гиганты активно включились в борьбу за чистый воздух и воду, за энергосбережение. При этом в развитых странах эта борьба тем более сложна, чем более развита в них промышленность. Ведь за десятилетия работы фабрик и заводов “грязных” проблем стало только больше, и их быстро не решить даже при огромном вложении сил и средств.
Экологические проблемы российской промышленности тоже накапливались не один десяток лет. “Газета.Ru” в материале “Красные реки России” проанализировала, как на Руси загрязняли и защищали природу.

В начале сентября Интернет обошли снимки “кровавой воды”, наполнившей реку Далдыкан в Красноярском крае. Оказалось, что покраснение воды связано с деятельностью Надеждинского металлургического завода, принадлежащего компании “Норникель”. В водоем попала вода, которой в ходе работ по его модернизации промывался хвостопровод (труба, по которой отходы обогащения полезных ископаемых – “хвосты” – доставляются в хвостохранилище – место их захоронения). Вообще, от подобных ситуаций системы защищены фильтрационными дамбами, которые предотвращают растекание остатков промывочной воды, но 5 сентября в результате аномальных дождей (за сутки выпало около 50% месячной нормы осадков) через одну из дамб произошел перелив воды, которая попала в реку Далдыкан. Дождь также смыл в реку залежи, копившиеся вдоль трубы десятилетиями. После инцидента работники компании стали проводить санитарную зачистку грунта реки. На самом предприятии пообещали избежать в будущем подобных происшествий. 15 сентября хвостопровод был полностью заменен на новый, что не допустит подобных утечек в будущем. Неву нечистотою не засоривать История промышленного развития России началась 400 лет назад с появлением кустарных предприятий. Чуть позднее, в 1630-х годах, на Урале начали возникать первые заводы по производству чугуна. При Петре I Россия стала представлять собой, по выражению историка Василия Ключевского, “единый завод” – к тому моменту в стране имелось уже свыше 800 промышленных предприятий. В то же время начали возникать и первые ограничения, связанные с промышленной деятельностью. Изначально эти ограничения касались лишь мер пожарной безопасности. Важность экологических проблем впервые обозначил Петр I в 1719 году в указе “О запрещении засоривать Неву и другие реки нечистотою”. Чуть позднее, при Елизавете Петровне, работа фабрик или кузниц в радиусе около 200 км от Москвы была запрещена. Территориальные ограничения для постройки новых промышленных предприятий были законодательно зафиксированы в Строительном уставе в 1832 году. Согласно документу, в городах вводился запрет на строительство предприятий, способных нанести вред воздуху или воде. В Петербурге и Москве запрещалось строить заводы, где для производства было необходимо использовать дрова или уголь. Начало экологического конфликта В последнюю четверть XIX века в России начался процесс активной индустриализации. Государство взяло курс на ускоренное промышленное развитие, в связи с чем в Москве проблема загрязнения водоемов встала особенно остро. В конце 1880-х годов были приняты специальные указы, по которым любой человек нес ответственность за несоблюдение промышленного законодательства. Виновный в постройке загрязняющих воздух или воду заводов подвергался денежному штрафу, иногда даже и аресту, а его предприятия немедленно уничтожались. С 1917 года экологическая проблема обострилась еще сильнее. В 1920 году был принят план индустриализации страны ГОЭЛРО. По замыслу этот план должен был привести к восстановлению экономики страны, и в соответствии с планом со второй половины 1920-х годов в России развернулось широкое строительство промышленных предприятий. План Сталина: по 2,6 завода в день За первые два пятилетних плана развития народного хозяйства в России было построено 9 тысяч промышленных предприятий. Был взят курс на строительство гигантских заводов, связанных с металлургией, машиностроением, химией. Лидером в строительстве по-прежнему оставалась тяжелая промышленность, индустриальная база располагалась на Урале. Одними из главных индустриальных центров страны стали такие регионы, как Сибирь и Дальний Восток. Сражаясь за индустриализацию страны, СССР уделял крайне мало внимания проблемам экологии. Многие экологические требования при строительстве городов, а также рабочих поселков просто не учитывались. Даже жилые дома зачастую находились рядом с промышленными предприятиями. Помимо того что плановая экономика СССР уделяла недостаточно внимания вопросам, связанным с экологией, в промышленном производстве не учитывались реальные потребности населения. Экономика, основанная на принципе “производство ради производства”, приводила не только к еще большему ухудшению экологической обстановки, но и к разрушению городов. Например, в результате строительства гидро-электростанций на равнинных реках было затоплено более 160 городов и около пяти  тысяч сел и деревень. Ярким примером является город Калязин, половина исторической части которого скрыта под водой, о чем напоминает колокольня Никольского собора бывшего Николо-Жабенского монастыря. В 1932 году на Урале в окрестностях горы Магнитной, известной запасами железной руды с XVIII века, начал функционировать Магнитогорский металлургический комбинат. Во второй половине XX века город Магнитогорск, где расположен комбинат, стал одним из самых грязных городов на территории России – предприятие ответственно более чем за 90% всех вредных выбросов в населенном пункте и ежегодно вынуждено тратить на защиту окружающей среды миллиарды рублей. Двумя годами позже в строй вступил Новолипецкий металлургический завод (НЛМЗ, ныне – Новолипецкий металлургический комбинат – НЛМК), который превратил Липецк из небольшого уездного города в индустриальный центр и один из самых грязных в стране городов (к концу XX века Липецк входил в пятерку самых грязных городов России). Чуть позже, в 1942 году, в Норильске начал работу никелевый завод – предприятие, ежегодно выбрасывающее в атмосферу около 380 тысяч тонн диоксида серы. Нынешним летом в ходе модернизации производства “Норникеля” этот завод был закрыт. Еще одним предприятием, которое серьезно испортило экологию в городе, стал Череповецкий металлургический комбинат, начавший свою работу в 1955 году. В 1950 году завершилось строительство Иркутской ГЭС, а в 1962 году – Братской ГЭС. В конце 1950-х годов было принято решение о строительстве на берегу Байкала целлюлозно-бумажного комбината для обеспечения нужд военного авиастроения целлюлозным шинным кордом. Вплоть до своего закрытия в 2013 году этот комбинат считался крупнейшим источником загрязнения Байкала. В 1959 году было принято решение о строительстве Селенгинского целлюлозно-картонного комбината в 50 км от Байкала. Завод должен был работать на основе сжигаемых на различных участках леса отходов древесины. Работа предприятия также предполагала сброс промышленных стоков в реку Селенгу. Результаты такого хозяйственного освоения в регионах стали проявляться в ухудшении состояния отдельных природных комплексов. На участках Байкальского водосборного бассейна после вырубки леса начали формироваться очаги эрозии почв. В Байкале заметно снизился улов рыбы, а некоторые ручьи Байкальской речной системы попросту пересохли. Селенгинскому комбинату удалось лишь к 1990 году решить проблему, связанную с загрязнением реки Селенги, – например, газопылевые выбросы сократились с 18 тысячи до 4,8 тысячи тонн в год. Постепенно вместе с активным развитием промышленного строительства начиналось и развитие строительного законодательства, стали приниматься во внимание экологические требования. В начале 1960-х годов Верховные Советы всех союзных республик приняли законы по охране природы своих территорий. В законе РСФСР “Об охране природы в РСФСР”, принятом в 1960 году, были перечислены основные положения об охране природы. С начала 1970-х годов государство начало активно планировать природоохранную деятельность. Были приняты законы, регулирующие охрану земель, воздуха, водоемов и лесов. С середины 1970-х годов начали появляться государственные планы охраны природы. В 1970–1980-е годы важный раздел об “Охране окружающей природной среды” стал учитываться при создании плановых, проектных и градостроительных документов. А что в США? Америка считается основательницей экологического контроля над деятельностью предприятий. Когда-то в 1960-х годах некоторые промышленные и урбанизированные районы США оказались на грани экологического кризиса. Промышленные отходы не расценивались как действительная угроза для окружающей среды. Вскоре с еще более расширившимся строительством предприятий экологические проблемы приобрели серьезный характер. Ученые проводили исследования, в которых доказывали, что в городских воде и воздухе содержатся промышленные примеси, вредные и опасные для человека. Именно с этого момента власти начали разрабатывать меры для охраны окружающей среды. Уже в 1960-е годы был принят федеральный закон о национальной политике в отношении окружающей среды, а затем Закон о чистом воздухе и Закон о чистой воде. К концу XX века область в районе реки Миссисипи между городами Батон-Руж и Новым Орлеаном (юго-восток штата Луизиана) получила название Раковая аллея (Cancer alley), так как вследствие выбросов со стороны нефтеперерабатывающих заводов здесь наблюдался огромный для США уровень заболевания населения различными видами рака. Но так как законы предусматривали серьезные меры наказания для нарушителей (от штрафов в миллионы долларов до тюремного заключения), серьезные улучшения в вопросе охраны окружающей среды все же наступили. Впрочем, и по сей день в районе крупных городов, таких как Нью-Йорк и Лос-Анджелес, экологическая обстановка по-прежнему оставляет желать лучшего. Что говорят ученые? Летом текущего года Международное энергетическое агентство представило отчет, в котором говорится, что ежедневно около 18 тысяч жителей Земли преждевременно умирают от проблем со здоровьем, вызванных загрязненным воздухом (в год число погибших достигает 6,5 млн человек). Исследования показывают, что около 80% населения земного шара живут в местности, где состояние воздуха не соответствует нормам, установленным Всемирной организацией здравоохранения в 2006 году. Атмосфера загрязняется не только газами (например, оксидом азота или диоксидом серы), но и твердыми частицами – пылью, сажей, песком, а также микроскопическими частицами минералов. В сентябре этого года журнал PNAS опубликовал работу, результаты которой доказывают: промышленное загрязнение воздуха приводит к накоплению в тканях головного мозга людей шариков магнетита (магнитного железняка), способствующих развитию нейродегенеративных заболеваний. Кроме магнетита в головном мозге людей были найдены частицы кобальта, платины и никеля. Загрязнение воздуха твердыми частицами также тесно связано с раком легких – об этом говорят данные, полученные Международным агентством ВОЗ по изучению рака. Но есть и хорошие новости: в рейтинге стран по индексу экологической эффективности, представленном 23 января 2016 года Йельским и Колумбийским университетами на Всемирном экономическом форуме, Россия занимает 32-е место из 180 стран (с 83,52 балла из 100), при этом экологическая ситуация за последние десять лет в нашей стране улучшилась на 24,34%. В первую пятерку входят Финляндия (90,68 балла и 3,19%  – улучшение экологической обстановки соответственно), Исландия (90,51 балла и 6,91%), Швеция (90,43 балла и 5,58%), Дания (89,21 балла и 4,98%) и Словения (88,98 балла и 12,15%). Индекс экологической эффективности учитывает влияние экологии на здоровье жителей страны и политику государства в отношении использования природных ресурсов, включая в себя оценку по 16 показателям. Опубликовано на портале “Газета.Ru”, 20.09.2016 г.   ЛЮДИ ГОВОРЯТ Мария Степановна, работница Норильской обогатительной фабрики: – Я этим летом увидела в Норильске божьих коровок. За четверть века, что я живу здесь, в первый раз. Где-то читала, что эти насекомые живут только в экологически чистых районах, таких, например, как Белокуриха, там их великое множество, а в Норильске о них прежде не слышали. А теперь, наверное, наш город постепенно становится экологически благоприятным. Это радует, дышать стало легче. Опять же, закрыли никелевый, и в городе стало больше комаров и мух. Видимо, на следующий год, если так и дальше будет, придется, как в деревне на материке, ставить москитные сетки. Чувствуется, что потихоньку и наш город становится местом, в котором хочется жить.   Елизавета Обст, председатель общественного объединения “Защита жертв политических репрессий”: – Я родилась в Норильске и, конечно, пока была маленькая, на воздух внимания не обращала. Да и послевоенное детство – не до того было нам. А когда пошла работать – вот тогда конечно. С 1968 года и до самого выхода на пенсию я работала в строительной лаборатории управления строительства. Наша лаборатория контролировала все строившиеся промышленные объекты и объекты соцкультбыта. Работа тяжелая, постоянно на ногах, в пыли, а тут еще как накроет облаком газа с никелевого, так вообще караул. Зимой еще ничего, ветром раздувало, а летом совсем плохо бывало, но ничего, терпели, знали, где живем. Зато теперь стало хорошо. Не знаю, кто и как, а мы, старожилы, сразу почувствовали разницу. Легче стало дышать, причем лучше становится с каждым годом.     Михаил Назаров, старший инспектор по пропаганде БДД ГИБДД Норильска: – Несомненно, положительный эффект от закрытия никелевого есть, и, наверное, каждый это чувствует. Хорошо, что выбросов стало меньше – постепенно улучшается экология в промрайоне. С другой стороны, хочу отметить, я работаю в той части города, что ближе к медному. Поэтому у нас здесь иногда нелегко дышать из-за выбросов с медного и Надеждинского металлургического заводов. Так что есть еще над чем экологам работать.   Ирма Белова, коренная норильчанка: – Я коренная норильчанка, всю жизнь, начиная с 1974 года,  отработала в радиотелепередающем центре (РТПЦ). Сколько себя помню, летом порой дышать было нелегко, а теперь, как никелевый закрыли, по городу и при южном ветре можно спокойно погулять, нет загазованности. В этом году даже деревья и трава зеленее, чем в прошлые. Вот что значит – чистый воздух.   Сергей Пересадько, руководитель приемной по производственным и социально-трудовым вопросам Норильского обеспечивающего комплекса: – Я на механическом заводе работаю с 1996 года, и прежде открывать окна в теплую погоду для нас было, можно сказать, непозволительная роскошь. Наш механический расположен на промышленной площадке никелевого завода, поэтому при южном направлении ветра наш завод накрывало облаком газа. А в этом году в любую погоду и при любом ветре мы спокойно открываем окна, проветриваем помещения. Так что, конечно, с закрытием никелевого завода дышать стало легче.

День рождения Череповецкого металлургического завода 24 августа 1955 года Калязинская колокольня