WAP
PDA
Тоже люди
Никакой романтики
|
16 декабря 2010 года, 12:36 Текст: Марина БУШУЕВА
|
| В очередной раз позвонил Иван Иванович (назовем его так): “Слушай, Марина, так ведь тебя зовут? Я тут давеча прогуливался с твоей тезкой – Мариной Влади, стихи ей свои читал. Она, правда, потом Володьке (здесь подразумевается Высоцкий) сказала: “Хорошие у тебя, Владимир, стихи, но не могу лукавить – у Ивана лучше”, так он обиделся на меня…” Я держу телефонную трубку и параллельно пытаюсь дописать материал. Я ничего не обещаю Ивану Ивановичу, но выслушать могу… Когда Иван Иванович позвонил нам впервые и рассказал, что за долги по квартплате ему отрубили не только электричество, но и холодную и горячую воду, мы решили прояснить ситуацию на месте. “Только не удивляйтесь, у меня не прибрано”, – такими словами напутствовал нас пенсионер. И мы приехали… Уже на первом этаже типовой многоэтажки мы с фотокором почувствовали запах, который по мере приближения к квартире Ивана Ивановича усиливался. И запах этот, хочу я вам сказать, был совсем не цветочным ароматом. А когда хозяин распахнул двери своей квартиры, впору было надевать противогаз. Но, к сожалению, противогазом мы не запаслись. Сама же квартира больше всего напоминала загородную помойку – унитаз в туалете отсутствовал, воды и вправду не было, а посреди комнаты возвышалась мусорная гора, на которой и восседал хозяин. “Вы же, наверное, пьете?” – спросила я Ивана Ивановича. “Сейчас ни капли в рот не беру. А раньше, конечно, пил. В третьем классе закурил, потом на деньги играл, после армии выпивать начал. Когда жена уехала, совсем запил. Не знал, как к нормальной жизни вернуться. Посоветовали в центр на Маслова переселиться – дескать, там людям, таким как я, помогают. Но оттуда меня хотели отправить в Красноярск и квартиру изъять, а я на такое не подписался”. Квартира – единственное, что у него осталось от нажитого за всю жизнь добра, да еще набор хороших инструментов. “У меня же руки золотые”, – печально произнес Иван Иванович, обозревая, во что превратилась некогда уютная и благоустроенная квартира. Да и специальность у него была мужская, рабочая – наладчик и монтажник оборудования. “Последние годы до пенсии на заводе работал – заработал пятно в легких”, – произнес Иван Иванович и, заметив мой испуганный взгляд, тут же добавил: “Не переживайте, я не заразный”. Свой пример Иван Иванович ставит в укор нашему государству. “Скажите, разве бомжами рождаются? Разве можно лишать человека воды и электричества? Ведь у нас есть суд, и все должно решаться цивилизованно. Должники пусть отрабатывают свои долги. Каждый из нас может убирать мусор во дворе, красить поребрики. Но этим занимаются школьники, которые могли бы лето проводить на материке”, – считает пенсионер. Что ж, вполне разумное решение проблемы: неплательщикам надо дать шанс отработать свои долги. Хотя, может, стоит последовать примеру маленького принца из одноименной сказки Экзюпери, и прежде, чем браться за Вселенную, прибрать хотя бы свои квадратные метры? Но на эту тему наш герой, похоже, не задумывался. У Ивана Ивановича и без того проблем полно, и не ждет он поддержки. Откуда? “Пенсия моя переводилась на книжку. И что бы вы думали? Судебные приставы без суда и следствия сняли оттуда деньги. Я у соседей несколько раз занимал, покупал хлеб. А потом решил, что раз Иисус Христос голодал сорок дней, значит, и я осилю. Все же мы созданы по образу и подобию”. Иван Иванович часто ссылается на Библию. С тех пор как перестал пить, есть и мыться, появилось время подумать о душе. “Я сейчас часто детство вспоминаю. Поехали мы как-то с мамой к бабушке. Сели в поезд, а у мамы деньги украли. Я голодный по вагонам бегал, если кто чем угостит – мамке несу. А она плачет, говорит, сам кушай. Потом зашел к нам военный, выложил на стол крупную сумму денег и говорит: “Продай мне мальчика! Он у нас сыном полка будет”. В то время мальчишки бездомные часто в армейских полках жили. Но мама меня не отдала. Кто же кроме меня мог встать на защиту бедной проститутки?” Пенсионер рассказывает, что родился в тюремной больнице в 1948 году и свое детство провел в одесском детском доме. “Правила там были жесткие, хуже армейской дедовщины: зашитые карманы, побои, недоедание. Но именно там я приобрел многие положительные качества – никогда ни у кого ничего не просить и не воровать”, – вспоминает Иван Иванович. Когда мать освободили, Ванина мечта не сбылась – своего дома у него так и не появилось. И после детского дома он плавно перекочевал в интернат. Наш герой уже разменял седьмой десяток, но горечь детских лет до сих пор не прошла. Сидя в своей квартире между гор мусора с книгой в руках, он говорит: “Ни у кого ничего не прошу и просить не буду! А даст Бог, не умру, так буду молиться за вас и за всех, кто не плюнул в мою сторону, ведь я тоже человек”. |
| 0 | Твитнуть |
