Мамонт Женя вошел в топ-5
В конце прошлого года “Заполярный вестник” сообщал о том, что ученые установили точный возраст мамонта Жени, найденного летом 2012 года на Таймыре. Мамонта перевезли в Зоологический музей Санкт-Петербурга, чтобы сделать из него экспонаты для Таймырского окружного краеведческого музея. На каком этапе находятся работы, “Заполярный вестник” попросил рассказать Алексея ТИХОНОВА – директора Зоологического музея, заместителя директора Зоологического института РАН, ученого секретаря Мамонтового комитета РАН, президента Международного мамонтового комитета, эксперта Минкультуры РФ по палеонтологическим материалам.

– Алексей Николаевич, чем интересен мамонт Женя с Сопочной Карги? – Во-первых, он был обнаружен в эталонных отложениях так называемого каргинского межледниковья – они прямо рядом с Сопочной Каргой. Это такой суперуникальный случай, когда возраст отложений и находки – 50–40 тысяч лет – совпадают. Обычно находятся мамонты, которых вымыло неизвестно откуда. Женя интересен и тем, что это даже не “тинейджер”, а уже “молодой человек”. Такого возраста животных ученые еще не исследовали. – Молодой – это сколько, лет 15? Мамонты сопоставимы с людьми по возрасту? – Да, лет 15–16. Сопоставимы, они жили до 70 лет. Примерно во столько же умирают люди сегодня, если верить статистике. Второй плюс: это животное имело ряд морфологических особенностей. Это был самец с одним бивнем, что создавало для него определенные проблемы. [/b]– С одним, потому что обломал? – Нет, один бивень не развился. То ли это была какая-то болезнь, то ли травма, которая остановила процесс развития бивня. У него фактически полностью сохранился скелет, что тоже довольно редко бывает. По своей значимости, общей сохранности (если не считать мамонтят, они маленькие, сохранились лучше) Женя с Сопочной Карги входит, безусловно, в первую пятерку находок последних лет. Охота за бивнями – Алексей Николаевич, в экспозиции вашего музея есть фотография 1988 года, где вы рядом с ямальским мамонтенком Машей. И мумия самой Маши, очень похожая на юколу, здесь же, в витрине. Это тогда началась ваша любовь к мамонтам? – Примерно тогда, а привлекать к работе меня начал мой учитель, профессор Верещагин, где-то с 1984–1985 года. Это очень известный зоолог из знаменитого семейства Верещагиных: внучатый племянник известного художника, его родной дед – основоположник сыро-масляной промышленности России из Вологодчины. Если купите сейчас вологодское масло, то увидите, что оно произведено на опытном предприятии имени деда Николая Кузьмича. Профессор Верещагин прожил сто лет (умер в 2008-м) и практически до конца своих дней активно занимался наукой. Интерес к мамонтам у него возник, когда он работал на Кавказе – описывал историческую фауну. Он был одним из самых крупных палеозоологов XX века, в начале 70-х годов стал работать в так называемом Комитете по изучению мамонтов Российской академии наук, был ее председателем. Очень активно занимался поисками останков мамонтов. Первый успех пришел в 1977 году, когда при его непосредственном участии в Зоологический музей вывезли магаданского мамонтенка Диму. – Искали целенаправленно? – Информация распространялась везде на Севере, печатались специальные листовки, проводились конференции, чтобы донести до людей нужную информацию. Понятно, что сезон короткий, а в то время мамонты попадались преимущественно золотодобытчикам, шахтерам. Они не хотели останавливать производство и большую часть находок выбрасывали в отвалы. Но одну старательскую бригаду в Магадане тронули просьбы ученых, и они решили позвонить, сказать, что нашли на своем прииске целого мамонтенка. Это была первая ласточка, и уже после этого как снежный ком стало накатывать – раз в два-три года появлялись интересные находки. Настоящий вал пошел где-то с конца 90-х годов, когда на Севере сложилась достаточно специфическая экономическая ситуация – аборигенное население не могло заработать практически никаких денег, потому что мясо оленя и рыба из-за очень высоких транспортных расходов стали нерентабельны в продаже. Пушнина тоже почти полностью выбыла из оборота, песцы никому стали не нужны. Большая часть северного населения, грубо говоря, оказалась на мели. И тут подспорьем для них стали бивни мамонтов, которые находчивые люди принимали и экспортировали в Китай. Охота за бивнями стала основным источником доходов для огромного количества людей, на севере Якутии в первую очередь. А поскольку они искали бивни, то стали находить и трупы: древних лошадей, носорогов, кого угодно. Почти все научные трофеи последних 20 лет появились благодаря людям, которые целенаправленно искали бивни. Чучело в стиле “евро” – В каком состоянии мамонт Женя пребывает сейчас в Зоологическом музее? – Он представлен несколькими зонами хранения. Полностью отпрепарирован скелет, все кости вынуты и заспиртованы, описаны, промерены. Все это мы уже сделали совместно со специалистами Палеонтологического института из Москвы. Все мягкие ткани, которые сохранились, скажем, передняя нога, какие-то небольшие куски мышц, сухожилий, – все это тоже отпрепарировано и помещено в спирт. – Что планируется сделать? – Мы предложили смонтировать скелет животного с элементами мягких тканей. Такой большой скелет – Ленского мамонта – стоит в нашем музее. Хотим и на мамонте с Сопочной Карги не трогать сохранившиеся кусочки мышечной ткани. – А чучело? – Полное чучело сделать невозможно, учитывая, что сохранилась только правая сторона. Мы предлагаем вариант так называемого половинного чучела, довольно популярного в Европе. – Что-то вроде барельефа? Учитесь у Европы? – Они у нас учатся. Опыт обработки мягких тканей и шкур из мерзлоты есть только у нас и на Аляске. Мы его начали приобретать еще в 1901 году, когда делали Березовского мамонта. Это наше ноу-хау. Перевезли “Норильский никель” и МЧС – Какие средства и силы затрачиваются на доставку мамонтов к местам исследования? Кто должен быть инвестором? – Если регион достаточно богатый, например Ямало-Ненецкий или Ханты-Мансийский автономный округ, то может позволить себе такие расходы. С вывозом мамонта с места находки в столицу Таймыра нам помог “Норильский никель”. Мы, а также администрация Дудинки обратились к руководству компании с просьбой предоставить вертолет. Доставку выполнили, что нас здорово выручило. Туда-то мы заехали пароходиком, а обратно пароходик уже не ходил, стоял октябрь. Администрация Дудинки помогла разместить тушу в леднике одного предпринимателя. – Кто предоставил транспорт для отправки мамонта на материк? – Из Дудинки мы запросили борт МЧС, Ил-76. У нас, точнее наших коллег из Палеонтологического института Москвы, были выходы на Шойгу (который является еще и председателем Русского географического общества), они обратились в его структуры, подготовили письма. Опять же, без “Норильского никеля” ничего бы не было, руководство компании помогало с оформлением документов при отправке туши из аэропорта, оплатило перевозку груза. – И сколько он весил? – На тот момент где-то 700 килограммов. Мы его с запасом вынули. Процентов 60 – это была замороженная грязь, на месте не было возможности чистить. – Как мамонт перенес дорогу до Северной столицы? – Ил-76 приземлился в Ярославле. Там уже ждала специальная грузовая машина, довезла до Петербурга. Здесь нам надо было его почистить-разморозить, убрать грунт. Он у нас еще неделю оттаивал. Женю ждут в Америке и Дании – Итак, сегодня нужны деньги на изготовление экспонатов, и не такие уж маленькие. – Потом в процессе создания выставок какое-то количество денег отобьется. – Вы думаете? – Я не думаю, я знаю и объяснял это главе Таймырского района на примере ямальского мамонтенка Любы. Она у нас хорошо гастролирует. Ямальский музейно-выставочный комплекс потратил большие деньги на то, чтобы провести все консервационные работы, препарировать, подготовить находку как музейный экспонат. Они заплатили за все более миллиона рублей, потратили деньги, чтобы доставить мамонтенка для изучения в Японию, но этот мамонт уже был на выставках в Чикаго, Гонконге, Токио, сейчас – на выставке в Москве в Дарвиновском музее и в конце этого года будет на выставке в Лондоне. Ямальский музей при этом получает 20–30 тысяч долларов ежемесячно за аренду экспоната от организатора выставки, иностранного партнера. Этот миллион уже давно перекрылся в пять раз. Точно такие же гастроли можно устроить Жене. Я знаю, что на него уже нацелились две группы. Американский музей естественной истории планирует выставку в 2015 году, они очень хотели бы получить этот экспонат. О таймырском мамонте мечтает и крупнейшая европейская выставочная группа из Дании, они даже готовы оплатить полностью все консервационные работы – и препаровку, и подготовку. Но я посоветовал таймырцам не соглашаться на подобные предложения, тогда все права на мамонта получат датчане, будут возить его на выставки, получать деньги. Лучше вложить свои средства, которые потом вернутся. – Почему сегодня задерживается перечисление этих средств на ваши счета? – Недавно пришло письмо от директора Таймырского музея Ольги Павловны Корнеевой: в связи со сменой администрации Таймыра возможность подачи на финансирование смещается на июнь. Хотя в 2013 году был разговор с дудинцами, что работы по мамонту заранее будут заложены в бюджет. Мы смету предоставили еще летом 2013 года и сами уже потратили достаточно большое количество денег. Одного спирта на Женю ушла тонна, спирт – 200 рублей литр, считайте, 200 тысяч рублей. Сейчас его снова надо менять – мутнеет. Пока, наверное, придется вкладывать свои деньги на пропитку костей, они сохнут. Возраст установили в Джорджии и Гронингене – Итак, все фрагменты готовы к работе? – Готовы уже с ноября прошлого года. Все пробы мы отобрали, все органы, какие были, держим в морозилке – на случай появления новых научных методов. Ну и шкура там хранится, потому что для таксидермии лучше замороженная, а не заспиртованная. – Эти материалы могут помочь в воссоздании ДНК мамонта? – Мы передали кусочки нашим партнерам в Курчатовский научный центр в Москву, там есть большая биоинженерная лаборатория с хорошим оборудованием. Уже через месяц-два они сказали, что сохранность не позволяет получить достаточно длинные цепочки ДНК. То же самое ответили в лаборатории анализа древней ДНК в Университете Копенгагена в Дании: какие-то интересные результаты пока получить невозможно. – Установлен точный возраст мамонта Жени? – Мы сделали уже четыре радиоуглеродные датировки по небольшим образцам. Возраст Жени определяли в Джорджии (Соединенные Штаты Америки) и в Гронингене, это университет в Нидерландах. Давали волосы, мышцы, косточку. Таймырскому мамонту 40–45 тысяч лет. – С того момента, когда поступят деньги с Таймыра, сколько понадобится времени на завершение работы со скелетом и чучелом? – Кости мамонта хрупкие, я думаю, мы будем их консервировать, пропитывать специальным раствором, чтобы скелет не рассыпался. Его, скорее всего, будут собирать в Палеонтологическом институте в Москве. На это уйдет месяцев шесть-семь. А чучело будем делать мы. Череп, к сожалению, сильно разбит, его нужно реставрировать, полностью собирать из кусочков. Шкура мамонта достаточно толстая. Для выделки, подготовки к монтажу надо ее выдерживать в различных растворах где-то до полугода. Мы уже сделали эксперимент: небольшой кусочек шкуры провели через все необходимые этапы, вполне она тянется. Кроме того, придется сначала полностью сделать скульптуру мамонта, которую отольет приглашенный специалист. Потом уже на нее будем натягивать шкуру и восстанавливать недостающие фрагменты. Это называется скульптурная таксидермия. На подготовку и изготовление чучела нам понадобится больше года. – Экспонаты сначала будут выставлены в Зоологическом музее? – Нет, мы обязаны все отдать Дудинке. А потом, когда-нибудь, если они захотят, можем выставить у себя. Пока же, по договоренности с Таймыром, сделаем с мамонтом Женей такую же акцию, как когда-то с мамонтенком Любой из Салехарда. Вынесем скелет и чучело в первый зал Зоологического музея, организуем временную выставку, позовем журналистов на пресс-конференцию. Затем, по договоренности опять же с Таймырским музеем, подержим около месяца, чтобы питерские жители тоже смогли прийти посмотреть на эти раритеты.   Специально для “ЗВ” Татьяна РЫЧКОВА, Санкт-Петербург

Алексей Тихонов уверен, что Женя окупит затраты