В феврале этого года на курорте Роза Хутор, построенном российской компанией “Интеррос” близ Сочи, были проведены первые международные соревнования среди мужчин по горнолыжному спорту. Президент “Интерроса” Владимир Потанин сказал: “Мы между собой шутили, что, если бы в 2002-м, когда все это начиналось, мы знали, что праздник открытия состоится только в 2011 году, возможно, все бросили бы, но глаза боятся, а руки делают. Конечно, строить с нуля очень непросто”…

Строители “Надежды” пришли к пониманию этого еще в 70-е годы прошлого века. 5 ноября 1971-го вблизи Норильска на плато бывшего аэропорта был произведен первый взрыв под фундамент “Надежды”, определивший начало громадной стройки. 9 июля 2011 года исполнилось 30 лет пирометаллургическому комплексу Надеждинского металлургического завода. Стоимость первой и второй очереди НМЗ составила 2,2 млрд рублей (для справки: доллар был равен 0,67 рубля), это в три раза больше стоимости Братской ГЭС или в два раза больше стоимости Красноярской ГЭС с городом Дивногорском, а по трудоемкости строительства в условиях Заполярья несоизмеримо больше их. Чтобы “родить” “Надежду”, необходимо было в условиях Заполярья выполнить 20 млн кубических метров земляных работ, 885 тысяч кубических метров монолитных и сборных железобетонных конструкций, смонтировать 365 тысяч тонн металлоконструкций, 580 тысяч квадратных метров стен, 815 тысяч квадратных метров кровель, 270 км водопровода, 70 км канализации, 100 км теплофикации, 95 км технологических трубопроводов, смонтировать 150 тысяч тонн технологического оборудования, в том числе импортного, огромной мощности и так далее. Насыщенность цехов оборудованием была уникальна. По словам министра монтажных и специальных работ СССР Бориса Бакина, он “нигде никогда ничего подобного не видел”. Коней на переправе меняют Впервые в Заполярье был применен подрядный способ строительства. С 1935 года в течение 36 лет строительство в Норильске велось только хозспособом, то есть заказчик (Норильский ГМК Минцветмета СССР) сам проектировал, сам строил, сам принимал в эксплуатацию. В конце 1971 года строительство НМЗ было поручено генеральному подрядчику – специальному управлению строительства “Таймырэнергострой” в лице крупнейшего министерства – Минэнерго СССР (министр П.С.Непорожний). По замыслу руководства Совмина СССР и Минцветмета здесь рождался крупнейший на планете металлургический комплекс по производству цветных металлов в огромных, доселе невиданных объемах, притом в экстремальных условиях Заполярья. Чтобы привезти в Норильск с материка конструкции цехов для строительства “Надежды” необходимо было производить несколько перегрузов и перевалок в портах и на базах… Роль Всесоюзной ударной комсомольской стройки к 1975 году уже ослабела. Замена руководителя стройки на ситуации не сказалась. Решением ЦК КПСС персональную ответственность за дела на норильской стройке возложили на трех министров: П.Ф.Ломако, П.С.Непорожнего, Б.В.Бакина. С 13 января 1978 года я стал третьим и последним начальником этой стройки. Тогда в СССР коней на переправе, которые не везли или тянули не в ту сторону, не только меняли, но и списывали. Кому-то сегодня это покажется недемократичным и нелиберальным. А тогда считалось полезным как для конкретного дела, так и для общества в целом. Положение на стройке было архисложное. Как вспоминал директор “Надежды” Альберт Воронов в “Заполярном вестнике” за 2005 год: “На стройке накопилось около пяти тысяч не решенных заказчиком вопросов, мелких и крупных”. В конце марта 1978 года председатель Совета министров СССР Алексей Косыгин лично прилетел в Норильск. Здесь, в моем кабинете, он провел совещание по строительству “Надежды” с руководящими работниками Совмина СССР. Докладывали представители заказчика и подрядчика – директор Норильского комбината Борис Колесников и я как начальник стройки. Требовалось коренным образом менять отношение к делу. Всем, и прежде всего заказчику, отвечающему за материально-техническое обеспечение стройки, нужно было понять, что как нельзя получить никель, медь, кобальт и другие металлы без исходного сырья и соответствующей технологии, так невозможно построить “Надежду” без своевременного решения проектных вопросов, обеспечения металлопрокатом, арматурой, цементом, лесопродукцией в необходимых количествах, определенной номенклатуры в сроки согласно графику. Металлоконструкции пяти цехов первой очереди требовали исправления. Монтаж оборудования был приостановлен. Большое количество фундаментов нужно было переделывать. Гидрометаллургическая технология проектировалась на ходу и также нуждалась в постоянных доработках. На месте, где должна была проходить основная артерия завода – эстакада №2 протяженностью более 1,5 километра, находилась многолетняя свалка. Строительство ТЭЦ-3, кислородный комплекс и другие объекты пребывали в зачаточном состоянии. Технические службы заказчика и генподрядчика не соответствовали сложности возводимых объектов. На стройке преобладал ручной труд, малая механизация отсутствовала, исполнительская дисциплина руководителей, ИТР и бригадиров была неудовлетворительной. Новый уровень По приглашению “Таймырэнергостроя” на стройку со всех концов СССР приехали 165 квалифицированных строителей и монтажников, успешно прошедших школу других строек. Кадровый состав формировался по оргнабору и персональным приглашениям, труд заключенных не использовался. Значительный вклад в организацию работы всех подразделений и коллективов внесли партийная, комсомольская и профсоюзная организации. Новая команда не мирилась с расхлябанностью и халатностью на всех уровнях. Структура управления строительством была усовершенствована настолько, что всякое несоблюдение СНиП немедленно подлежало исправлению. Были созданы трест-площадки. Во главе их встали квалифицированные, энергичные руководители. Исключительная роль отводилась инженерной подготовке строительного производства, вопросам организации строительства. Для этих целей на стройке был создан большой (до 90 человек) отдел “Оргэнергострой”, осуществлявший постоянную связь с научными и проектными организациями. Соблюдение СНиП, исполнительская дисциплина и контроль качества вышли на новый, более высокий уровень. Специально созданное управление малой механизации во главе с талантливым инженером Альбертом Охманом обеспечивало средствами малой механизации все операции и работы, особенно трудоемкие (отделочные, погрузо-разгрузочные, укладку монолитного бетона), что резко повысило производительность труда. Исключительное качество работ и высокую производительность труда обеспечивала специализация. Например, строительные управления треста “Спецпромстрой” Минэнерго СССР выполняли работы по устройству полов и кровель. Горячий битум с температурой около 210 градусов Цельсия подавался специально оборудованной машиной. Рубероид развозили по кровле мотороллерами. Производительность при этом достигала 1000 квадратных метров в однослойном исчислении на одного работника за смену. Большое внимание на стройке уделялось монтажу конструкций укрупненными блоками, максимальной замене кирпичной кладки на керамзитобетонные панели. На монтаже металлоконструкций эстакады №2 удалось избежать десятков километров сварки – монтаж велся на высокопрочных болтах. В наиболее напряженные дни на пике строительства на “Надежде” осваивалось более миллиона рублей СМР в сутки. Годовое освоение “Таймырэнергостроем” уже в 1979 году превысило 200 млн рублей. Высокое инженерное обеспечение, квалифицированные рабочие, прогрессивные технологии строительного процесса, современные материалы и конструкции, переход на шестидневную рабочую неделю при восьмичасовом рабочем дне, а на монтаже – на двухсменную работу при десятичасовом рабочем дне, скользящий график с непрерывной, круглосуточной работой, внедрение бригадного подряда – вот неполный перечень слагаемых, сделавших стройку школой передового опыта и обеспечивших высокую эффективность капитальных вложений. Службы заказчика и проектных организаций работали плодотворно, в жестком, слаженном режиме. Реорганизация служб материально-технического обеспечения заказчика также положительно сказалась на результатах работы. Битва за металл Однако потребовалось два года, чтобы ценой неимоверных усилий всех коллективов 10 октября 1979-го сдать государственной комиссии гидрометаллургический комплекс первой очереди “Надежды” с оценкой “хорошо”. В интервью газете “Заполярная правда” 19 июля 1980 года Альберт Воронов сказал: “Развернув в Заполярье крупное металлургическое производство, Норильский комбинат фактически обогнал в технологическом отношении все родственные предприятия и шагнул в XXI век”. Чтобы претворить “лабораторную установку” в огромных размеров производственный комплекс, потребовался многолетний эксперимент многотысячного коллектива – авторов технологии, эксплуатационников, строителей и монтажников – в таких масштабах, которые возможны были на то время в СССР. И сегодня строителей-профессионалов, знакомых с тяжелейшими условиями работы на Крайнем Севере, несомненно, поразит феноменальный успех, достигнутый при строительстве “Надежды”. Только в январе 1977 года был утвержден проект пирометаллургического производства. Изготавливались чертежи и уникальное, огромнейшей мощности технологическое оборудование. Параллельно шло проектирование под фундаменты оборудования технологических линий. В сентябре того же года заказчик привез генподрядчику семь тонн чертежей второй очереди. Они едва уместились на трех бортовых КамАЗах вместе с финскими чертежами фирмы “Оутокумпу”. На начало 1980 года накопилось 2564 нерешенных вопроса к заказчику и проектным организациям. В самый разгар битвы за металл руководство “Таймырэнергостроя” совместно с новосибирским “Оргэнергостроем” разработали организационно-технические мероприятия под названием “Пусковой комплекс меди, никеля”. Объемом 160 страниц, эти мероприятия стали результатом мозгового штурма руководителей всех подразделений генподрядчика и субподрядных организаций, которые совместно с техническими службами НГМК своевременно определили основные направления деятельности всех подразделений и выявили нерешенные вопросы, препятствующие пуску второй очереди НМЗ. Было выявлено, что за 1979 год и январь-февраль 1980 года стройка не получила шесть тысяч тонн металлопроката, пять тысяч тонн арматурной стали, 800 тонн профнастила, пять тысяч кубов сборного железобетона по номенклатуре и многое другое. Потребовалось включение рычага ЦК КПСС во главе с секретарем ЦК Владимиром Долгих, который принял начальника стройки, понял ситуацию – и полетели транспортные самолеты, двинулись в Арктику атомные ледоколы, на полтора месяца раньше срока начались морская и речная навигации. Главное, произошел перелом в сознании заказчика и подрядчика. 7 октября 1980 года состоялся пробный запуск первого энергоблока ТЭЦ-3. Строители работали день и ночь. На пике до 27 тысяч высококвалифицированных строителей и монтажников проявляли чудеса массового трудового героизма. Быстро, в непрерывном ритме выполняли фундаменты под оборудование, эстакады. Монтировали металлоконструкции, закрывали цеха, давали тепло по требованию иногородних фирм. Привезли, распаковали, приняли по акту около 100 тысяч деревянных ящиков с оборудованием, подали его в зону монтажа, смонтировали, сдали шеф-инженерам, опробовали технологическое оборудование вхолостую, под нагрузкой, совместно с заказчиком провели комплексное опробование, получили продукцию проектного качества и сдали заказчику линии, переделы, отделы по актам установленной формы согласно СНиП.   Окончание читайте в следующем номере “ЗВ”

Подписание акта госкомиссии. 9 июля 1981 года