Чего только порой не насмотрятся и не наслушаются от детей воспитатели в культурно-оздоровительном лагере «Премьера»! А вечером, когда уже чертики в глазах, они пьют чай в своей комнате и вспоминают случившиеся за день смешные глупости. Некоторые – даже записывают.

Идеальный слух Был у нас такой случай. Поехали мы со всем отрядом на Азовское море. Детям обычно нравится: купаться там можно, сколько душе угодно. В грязи пачкаться – тоже (грязь на Азове целебная). Единственный минус – жарко. С коллегой Ольгой Вячеславовной быстро находим выход – мороженое. Дети радуются. Им невдомек, что не мы одни такие умные, а за мороженым очередь. Причем большая. Проходит пять минут… Десять… Среди толпы наших деточек – ропот. Еще через минуту слышится раздраженный голос Ванечки: – Где эта… кобыла с мороженым?! Наконец появляется взмокшая воспитательница. Раздает каждому по мороженому. К ней подходит радостный Матвейка: – Ольга Вячеславовна, а вас Ванечка кобылой обозвал! Та подзывает «нарушителя». Сурово смотрит ему в глаза и говорит: – Ванечка, а ты знаешь, что у меня идеальный слух и я улавливаю звуки в радиусе километра? Стою я, значит, за мороженым и вдруг ТАКОЕ слышу! Ванечка в ужасе отшатывается от воспитательницы. Молчит. Потом, делать нечего, сознается: – Извините, Ольга Вячеславовна! Вылетело, не сдержался…   Суконос Сашу осматривает врач в лагере. Тщательно изучает медицинскую карту. Наконец выдает вердикт нам, воспитателям: – Берегите его, как хрустальную вазу. Пусть ребенок постоянно при вас находится, одного никуда не отпускайте… Мы так и делаем. Куда бы ни пошли – Саша как хвостик за нами. Он охотно нам во всем помогает. – Молодец, Саша! – хвалим мы мальчика. Так продолжается до тех пор, пока мальчику кто-то что-то в отряде не сказал. Саша подходит к нам и с обидой в голосе заявляет: – Вы меня используете! Мы в состоянии ступора. – Как используем, Саша? – чуть не плачет Ольга Вячеславовна. – Как суконоса. – ?! – Я вам сок постоянно ношу… – поясняет ребенок.   Почему не депортировали? У Матвейки с Ваней не складываются отношения. Хоть ты тресни. Стоит недоглядеть – и все, дело почти до драки доходит. Регулярно проводим профилактические беседы. Внушаем, что драться нехорошо, конфликты нужно улаживать мирным путем. Ну, думаем, все, прониклись деточки. На другой день подходит Матвейка с огромным листом бумаги. Говорит: – Я тут докладную на Ваню написал. Пусть Панькина (начальник лагеря) его из Анапы депортирует. …Спустя несколько дней. Недоуменный Матвейка: – Докладную рассмотрели? Что-то я до сих пор Ваню в отряде вижу…   Козлы на заборе В каждом отряде есть свой «забор гласности». Писать можно все что угодно. Они и пишут. От признаний в любви друг к другу до «Хочу домой! Все надоело!». Один их самых светлых дней – когда мы выдаем им деньги, оставленные родителями. Сумма, правда, к концу сезона уменьшилась: покупали много фруктов. Надпись на «заборе»: «Ура! Сегодня зарплата. Вместо обещанных ста рублей выдали… пятьдесят. Козлы!». Еще надпись на «заборе»: «Сегодня была торжественная линейка. И ради этих пяти минут на нас надели форму и эти ненавистные панамки!»   А был ли мячик? Маленький тяжелый мячик летит в окно. Стекло чудом не вылетает из рамы. Спрашиваю: – Чей мячик? Тишина. Забираю его и говорю: – Тогда я отнесу его к начальнику лагеря. На опознание. Спустя несколько дней подходит Матвейка: – Панькина мяч вернула? Нет? А почему? Очкарик Максим серьезно объясняет: – Не ясно, что ли? Отпечатки пальцев снимает!

Лето – самое время прикалываться над старшими