Они из разных поколений и разными путями попали на “Таймырский”, но очень похожи своим ответственным отношением к делу. С самого начала на руднике сложился хороший коллектив, и сегодня рука об руку здесь трудятся умудренные опытом ветераны и перспективная молодежь.

Жизнь на контрасте Сергей РОМАНОВ, диспетчер – заместитель главного инженера рудника, говорит, что в телесюжете слегка чумазые,  со счастливыми лицами горняки, поднявшиеся на поверхность, выглядят красиво и фактурно. В действительности это тяжелая работа. Горняцкий стаж у Сергея Анатольевича солидный. На поверхности он оказался в 2010 году, до этого четверть века проработал под землей. В 1985-м после окончания Ленинградского горного института начинал  горнорабочим, через год ушел на исполнение обязанностей мастера. В 87-м   – уже горный мастер на 3-м проходческом участке, затем –  замначальника, начальник участка, заместитель главного инженера шахты. Значит, знает все сложности, тонкости и нюансы горняцкой жизни изнутри. Он стоял практически у истоков “Таймырского”. Как и многие, считал, что едет на Север на три года, и вот до сих пор здесь.   – Думал, отработаю, уеду обратно в Питер или к себе на родину, в Казахстан, в горняцкий городок, где тогда был урановый рудник. Остался, потому что понравилось. На преддипломной практике посмотрел: здесь  сразу предоставляли квартиру, если в штат брали, детский сад, жене – работу. В других местах таких условий не было. Супруге предложил – она согласилась. – Кто помогал осваивать азы профессии? – Да у меня и дед в шахте работал, и отец – 27 лет. Я горняк в третьем поколении. Только отец на урановых рудниках, а дед в Семипалатинске на ядерных полигонах проходкой занимался. – Помогает ли в диспетчерской службе подземный опыт? – Конечно, помогает. Знаешь все сферы от и до. Он всегда на связи, на экранах его мониторов – рудник как на ладони. Что происходит на водоотливе – знает, в порядке ли система вентиляции – тоже.  Видит, где бурят руду, куда ее грузят, как поднимают наверх и сколько ее в скипах. Во время буровзрывных работ мастера должны отчитаться диспетчеру: “В опасной зоне никого нет” – и получить на взрыв разрешение согласно циклограмме. Сломалась внизу машина или произошло иное ЧП – сообщают ему.  Сработал какой-нибудь сейсмодатчик? Сотрудники центра геодинамической безопасности сразу звонят диспетчеру, потому что с горным давлением не шутят. Он тот человек, который владеет огромным количеством информации. Знает, как ею распорядиться, кому немедленно перенаправить. Спрашиваем Сергея Анатольевича, подходит ли горнякам слово “брутальные”. (Заглянула на всякий случай в словарь:  “особый вид мужской привлекательности – не внешней, а внутренней. Такие люди прямолинейны, говорят что думают, немного грубоваты,  суровые  романтики, воины, охотники, друзья, на которых можно положиться”.) – В основном горняки все такие, – подтверждает работник “Таймырского” с солидным стажем. Суровых романтиков тоже можно чем-нибудь пронять. У Сергея Анатольевича, например, в Екатеринбурге родилась внучка Василиса. Вот радость-то! Еще он и члены его семьи любят путешествия, сейчас предпочитают отдых во Вьетнаме, Таиланде, Китае. Очень там прекрасно: природа, погода, море хорошее и обслуживание.   …Слегка чумазые горняки на праздниках всегда наглаженные, в прекрасных костюмах – и не узнаешь. Живут на  контрасте, поясняет Сергей Романов.   Вот такой мобильный Евгений ХАНОВ, начальник 2-го подземного участка очистных работ, успел поработать и на угольной шахте в Республике Коми,  и сразу на нескольких переделах  “Таймырского”. – Я учился в горной академии в Екатеринбурге, и в 2005 году, на пятом курсе, как раз думал, куда поехать устраиваться, – рассказывает Евгений. –  Увидел объявление о наборе на факультете: в Норильск приглашаются на работу ИТР… Если бы не то объявление, в Норильск он, может, и не попал бы. А если бы с отличием не окончил техникум по профессии “горный электромеханик” в городе Инте (Республика Коми, на 66-й параллели), то его вот так сразу не взяли бы на третий курс  академии. В этой цепочке закономерных фактов есть еще одно звено: отец Евгения тоже горняк, 25 лет отработал на проходке на одной из шахт Инты.   – Угольная намного опаснее, – имел возможность сравнить Ханов-младший. –  Я там был полгода на практике. Механизация работ очень низкая, 90 процентов делается руками. – И “Норникель” показался перспективнее? – В 43-м наш уголь поставлялся даже в блокадный   Ленинград, но уже во времена моей практики из пяти шахт работали три, потому что котельные стали переходить на газ. Вот почему я стал стажером горного мастера по программе “Стажер” в 2005 году. В Норильске поначалу все шло не гладко. Никаких материальных бонусов, кроме подъемных, не получил, да еще и приехал на месяц позже других стажеров из-за военных сборов. Молодых специалистов успели распределить на большие добычные участки, ему достался проходческий №6. Из плюсов того времени: закрепили за очень опытным мастером Александром Ласьковым. Из особенностей: два года трудовая деятельность протекала в режиме “Фигаро здесь, Фигаро там…” Не мог попасть в штат, перекидывали с места на место как и.о. Отпуска нет, ощущения стабильности тоже, но опыта набрался. И крепил, и заряжал, и на закладке поработал. Наставник Ласьков с полным основанием выдал Евгению рекомендацию, когда наконец на 1-м участке освободилась вакансия мастера: “Толковый, грамотный”. Мастером он проходил меньше года, поставили на исполнение заместителем начальника участка, потом на два года перевели замом на 9-й добычной,  затем начальником на 4-й и, наконец, начальником на 2-й подземный участок очистных работ. Тенденция, однако. Снова – “Фигаро здесь, Фигаро там”. Видимо,  горняки и должны быть вот такими мобильными.     Спрашивается, что и от чего очищают на очистном участке? – Подземные забои от руды после отпалки, – отвечает на вопрос Евгений. – Сырье нужно поднять на поверхность с километровой глубины. Разрабатываются специальные взрывные паспорта, чтобы горная масса была определенной фракции. 1-я шахта находится на горизонте до –1050 метров. На нашем участке ПДМ грузят отбитую горную массу в рудоспуски. Глубже – горизонт откатки, это –1100 метров. Он похож на наш, но на нем по всем выработкам проложены рельсы. Через рудоспуск между этими горизонтами  руда попадает в вагоны и транспортируется на подъемы-стволы. – Какая у начальника участка главная задача под землей? – Организовать безопасную и грамотную работу техники и людей,  от этого зависит выполнение плана, зарплата работников. Характеристика “брутальные” горнякам подходит, соглашается начальник 2-го участка.  Есть у них еще одно важное качество: – Горняки – самые коммуникабельные люди. Могут найти общий язык со всеми.   Не просто совпадение? Баир АЮРОВ, горный мастер подземного участка очистных работ №4, родился в Бурятии, учился в столице, работать приехал на Таймыр – неожиданно для себя. Как паренек из Улан-Удэ оказался на Крайнем Севере? Все просто:  после окончания Московского государственного горного университета искал работу по специальности и по корпоративной программе “Норникеля” попал на “Таймырский” как молодой специалист. – Баир, почему Норильск? Московские и питерские студенты едут сюда не очень охотно. – Когда я учился в университете, думал, что Норильск так далеко – это последнее место, куда я буду устраиваться. Оказалось, совершенно наоборот: первое. – Почему такой резкий поворот в планах? – Потому что здесь нужны молодые специалисты и есть условия для них. Есть общежития, например, дом молодых специалистов, в котором я живу совершенно бесплатно. Рудник платит за проживание, и у вчерашних выпускников вузов есть возможность решить вопрос с  собственным жильем. Это очень большой плюс. – Сначала приезжали сюда на практику? – Нет, на практике я был на других предприятиях и все же, почитав про рудники Таймыра, очень заинтересовался ими: эти подразделения “Норникеля” сочетают в себе полный комплекс технологий горного производства, позволяющих добыть полезные ископаемые полноценно и, главное, безопасно.   Сегодня молодой горный инженер подземной разработки месторождений полезных ископаемых руководит подземными процессами горного производства на смене: отбойкой, креплением, доставкой, транспортировкой. Он не из горняцкой династии, все родственники Баира бюджетники – учителя и врачи, но все же на генеалогическом древе есть один дедушка,  работавший на молибденовых рудниках в Бурятии. Возможно, это не просто совпадение. Баиру 27 лет, в Норильске он два года, успел, как водится, поработать горнорабочим, сейчас и.о. горного мастера. В шахтерскую среду окунулся, поэтому спрашиваем и у него: насколько подходит горнякам определение “брутальные мужчины”. – Подходит, – смеется Баир. – Особенно “суровые романтики”. Но горняки – это же не только мужчины, но и женщины. Главное в нашей работе – ответственность и взаимовыручка. – Не жалеете, что приехали в это “последнее место”,  оказавшееся таким надежно-стабильным? – Нет, нисколечко. Здесь я встретил свою вторую половину. Моя девушка, однокурсница, работает на НОФ. – Чего нужно больше всего опасаться под землей? – Опасности человека подстерегают везде: как под землей, так и на поверхности. Мы же смотрим, когда переходим дорогу, едет машина или нет. Под землей то же самое. Ты определяешь, где тебе идти, как и насколько это будет безопасно. Все факторы риска прекрасно видно. Их нужно анализировать и принимать правильные решения, и тогда все будет хорошо.     “Мы начинали с нуля” Машинист подъема Евдокия БАРАНОВА в 1983 году вместе со своей семьей решила поменять географию места жительства. На Север ее занесло из Шушенского, где она работала мастером на молочно-консервном комбинате. Романтика? Может быть, но подкрепленная примером сестер, которые вместе с мужьями уже жили в Норильске и работали на руднике “Октябрьский”. – Сначала я окончила курсы и устроилась на “Таймырский” стволовой. Тогда, в 85-м, как раз шел набор на рудник, принимал меня на работу первый директор Бронислав Михайлович Кашкин, – вспоминает Евдокия Алексеевна. – Попала я на ствол ВПС (вентиляционный подающий), наставники были прекрасные: Татьяна Павловна Игумнова и Зинаида Федоровна Казакова. Татьяна Павловна уже уехала, живет в Иваново, созваниваемся с ней до сих пор, а Зинаида Федоровна и сейчас работает, дружим, общаемся. Ствол – вертикальная или наклонная горная выработка, имеющая выход на земную поверхность и предназначенная для обслуживания подземных работ. Глубина стволов на “Таймырском” – до полутора километров. По этим глубоким “колодцам” осуществляется связь с поверхностью с помощью подземных лифтов – клетей и скипов. Перевозится техника, люди, поднимается на-гора руда. Стволовые присматривают за этим непростым хозяйством. Она помнит, как все начиналось. Когда “Таймырскому” было три года, имела дело с бадьями – емкостями вроде больших ведер, в которых на первых порах спускают-поднимают людей и грузы. Была свидетельницей, как навешивались скипы и по одному, и по второму подъему. После окончания курсов машинистов подъема в 87-м Евдокия Баранова переместилась в надземную часть ствола – в копёр ВС-5. В 1990-м стала машинистом подъема на клетевом стволе (КС-3), где работает до сих пор. – Там мы тоже начинали с нуля. Еще шли работы “Шахтспецстроя”, по стволу бегала небольшая бадья. Сначала была навеска канатов, клетей, потом наладочные работы. Одна клеть у нас большая – 7,2 на 2,7 метра, а вторая маленькая одноэтажная – 4,5 на 1,5 метра. В большой мы опускаем работников, материалы, “пэдээмочки”, в маленькой – вагонетки и горняков. 7,2 метра на 2,7 – да это же целая комната! “Вестник” путешествиями в клетях не удивишь, но на таких кататься не приходилось. У машинистов подъема интервью мы тоже брали и сделали вывод, что это женщины с нервами крепкими, как те стальные канаты, благодаря которым скользят подземные лифты. В их руках находятся все нити управления на смене. Поэтому в профессии важно быть очень бдительной, поясняет Евдокия Алексеевна. Нужно обращать внимание на показания приборов, световое табло, звуковую сигнализацию и вовремя принять правильное решение. А стальной характер – это скорее про суровых романтиков, брутальных горняков. Им еще больше нужны четкие действия, ответственный подход к делу и талант в нужный момент принять правильное решение. – Коллектив у нас очень хороший сложился с самого начала, и сейчас, когда он обновляется, смена нам приходит достойная, чему я очень рада, – говорит Евдокия Баранова. – В наш юбилей желаю всем здоровья отличного, взаимопонимания, неиссякаемой жизненной энергии, семейного счастья. 35-летие рудника для нее сегодня не единственное приятное событие. На носу Новый год – время готовить подарки для четверых внуков, а они – “один другого лучше и краше, все хорошие, дорогие, любимые”.

Задача начальника участка – организовать безопасную и грамотную работу техники и людей, от этого зависит выполнение плана, зарплата работников. (Евгений Ханов справа) “Норникелю” нужны молодые специалисты и есть условия для них. Создаются общежития, например, дом молодых специалистов, в котором Баир живет совершенно бесплатно В руках машиниста подъема находятся все нити управления на смене. В этой профессии необходимы бдительность и четкие действия. Впрочем, такие качества нужны всем горнякам