Понедельник,
24 июня 2019 года
№6 (4675)
Заполярный Вестник
Экстрим по душе Далее
Бесконечная красота Поморья Далее
С мечом в руках Далее
В четвертом поколении Далее
Лента новостей
15:00 Любители косплея провели фестиваль GeekOn в Норильске
14:10 Региональный оператор не может вывезти мусор из поселков Таймыра
14:05 На предприятиях Заполярного филиала «Норникеля» зажигают елки
13:25 В Публичной библиотеке начали монтировать выставку «Книга Севера»
13:05 В 2020 году на Таймыре планируется рост налоговых и неналоговых доходов
Все новости
Надежные люди
Наш современник
26 августа 2015 года, 22:13
Фото: Николай ЩИПКО
Текст: Елена ПОПОВА
Обычно в канун Дня шахтера журналисты “Вестника” спускаются под землю. Однако в этот раз мы решили изменить традиции и пообщаться с горняками в том числе и “на-гора”. За чашкой чая поговорить о том, что представляет собой профессия. И послушать любопытные горняцкие байки.
С заместителем главного инженера по буровзрывным работам рудника “Таймырский” Сергеем Гнедько мы встретились в тот период, когда он исполнял обязанности главного инженера. Выходной не выходной, а человек на работе. И в праздники – тоже. Производство безостановочное. По-другому никак.
Пока хозяин готовит чай, мы с любопытством оглядываемся вокруг. На большом столе в рабочем кабинете – карта выработок “Таймырского”. Желтым цветом на ней помечено то, что уже добыто на горизонтах рудника и выдано на-гора, красным и серым – разведанные участки, которые будут осваиваться “Таймырским” в ближайшей перспективе. Не углубляясь в подробности, наш собеседник объясняет: работы горнякам “Таймырского” хватит еще не на одно десятилетие.
В комнате отдыха наше внимание привлекают макеты машин иностранных фирм. Большинство из них уже используется на предприятии.
– Вот это, к примеру, буровая установка, – берет в руки одну из моделек Сергей Гнедько. – Поверхностное оборудование, которое работает на карьере “Скальный”. Это – ПДМ. Вообще, парк техники на “Таймырском” регулярно обновляется. Сейчас ждем поступления новых импортных самосвалов. Область добычи опускается все ниже и ниже, поэтому потребность в современном высокопроизводительном оборудовании увеличивается.
Наш собеседник – довольно яркий представитель горняцкой профессии. Пришел на “Таймырский” в 1990 году. К тому времени он, уроженец Белоруссии, уже успел три года отслужить в Военно-Морском флоте.
– Устроиться горняком для меня было логично. Где еще на Севере можно заработать денег, чтобы достойно содержать семью? – начинает наш разговор Сергей. – К тому же у меня тогда и мать работала на руднике “Октябрьский” раздатчицей взрывных материалов. Я периодически слышал ее рассказы. Но все равно ощущения, когда впервые спустился под землю, были непередаваемые! Что больше всего поразило… Бесконечность горных выработок. Мощь подземных монстров-машин, которые использовались на руднике. И это даже в то время! Не говоря уже о технике, что работает сейчас.
Умели слушать
Профессия горняка не только тяжела, но и опасна. Опытные рабочие рассказывают: то вдруг над головой из самой глубины доносится громкий щелчок, то обрушится кровля, а то борта выработок вспучиваются, образуя заколы – отслоившиеся куски руды, похожие на диковинные каменные перья. Ведь что такое, по сути, горное производство? Нарушение незыблемых законов природы, когда в плоть миллионы лет дремавших геологических пластов вторгаются люди, нарушая их вечный покой.
– Поэтому старые горняки, прежде чем приступить к работе, выработки… слушали, – вспоминает Сергей Гнедько. – Старались понять, готовы ли тебя принять подземные недра. Приходим мы, бывало, в забой – и мой учитель Славка Балакин говорит: “Не спеши, Серега. Давай посидим”. Горняки с этой шахтой были как единое целое. Многие могут подумать: сказки… Но люди-то работали на такой глубине по многу лет и уезжали из Норильска живы-здоровы, без единой царапины! Спустя рукава и закрыв глаза нельзя под землей работать. Шахта этого не прощает. Я сам потом, когда был начальником участка, говорил пэдээмщику: “Не спеши, заглуши мотор, посиди послушай”. Сейчас, конечно, камерные системы выработки исключают присутствие людей в опасных зонах. Там работают машины на дистанционном управлении. Но дорогостоящую технику-то ведь тоже жалко.
– А можно научиться этому умению – слышать толщу земли? Или все же у человека должна быть развита интуиция?
– Мне сейчас пришло в голову одно сравнение… – отставляет в сторону чашку с чаем производственник. – Вот вы, к примеру, идете по грибы. Первый раз в лес придете – вы много грибов найдете? А бывалый человек знает: нужно обязательно посмотреть под тем дальним кустиком, под теми листочками… В принципе, в любой профессии, наверное, так. И у горняка есть понимание: вот здесь все будет хорошо. А вот туда идти не надо – опасно. Это с годами, с опытом приходит. И учителя в этом деле очень важны. Образование образованием, но, когда рядом с тобой есть человек, который тебе может передать свои знания и умения, – это недешевая вещь. Я всех тех, кто мне когда-то помог состояться в профессии, до сих пор помню.
Фактурный мужик
Сергей Гнедько по нашей просьбе пытается “нарисовать” портрет норильского горняка. Который много чего видел, много чего знает. Который может научить молодежь уму-разуму.
– Для меня истинный горняк прежде всего ассоциируется с теми людьми, которые, к большому сожалению, уже уехали из Норильска, – признается наш собеседник. – Вот недавно переехал на материк один из старейших проходчиков восьмого участка Валерий Абрамов, с которым я когда-то работал… Сколько у него было наград за три с лишним десятка лет, в том числе правительственных. А сколько учеников! Хотя достойных фамилий можно было бы перечислять много.
Горняк в изображении Сергея Гнедько получается фактурный: здоровый, крепкий мужик. Уверенный в себе, готовый на любую работу. Горняк руководствуется принципом: если тебе выписан наряд, нужно его во что бы то ни стало выполнить. Естественно, с соблюдением всех требований безопасности.
– Опытные рабочие “чувствовали” руду, – продолжает рассказ и. о. главного инженера. – На глаз определяли, где удобнее забуривать шпуры и много чего еще. А самое главное – это были надежные люди. Каждый человек, кто спускался под землю, был на сто процентов уверен, что смена, работавшая до него, оставила рабочее место в полном порядке. И что опасной ситуации быть в принципе не может. Я считаю, это дорогого стоит.
Горняцкое братство
То поколение горняков, к которому причисляет себя наш собеседник, и нынешняя молодежь, по его мнению, отличаются.
– В последние годы коллектив “Таймырского” заметно омолодился. Ребята приходят разные. Есть те, кто не сразу понимает: деньги на руднике просто так никто не платит. Их заработать надо. А профессия горняка непростая. Но, хочется отметить, большинство из тех, кто устраивается на предприятие, остаются. Текучки, из-за того, что это тяжелый физический труд, нет. А может, играет роль то, что мужчина хочет прежде всего что-то самому себе доказать, – размышляет Сергей Гнедько. – Практика показывает: если ты поработал под землей, если окунулся в эту специфику, тебе будет самому сложно отсюда уйти. Те парни, которые с рудника перешли на другое предприятие, потом признаются: такого сплочения, как у горняков, нет больше нигде. Для меня горняцкое братство дорогого стоит. Как, собственно, и военно-морское. Я до сих пор общаюсь с сослуживцами. Хотя с момента демобилизации – с 1989 года – много воды утекло. И со старыми горняками я также поддерживаю связь. В отпуске мы обязательно встречаемся.
– А как вы думаете, руководитель-горняк обязательно должен начинать с самых азов?
– Я считаю – да. А тот, у кого карьера начиналась по-другому, вам скажет: необязательно. Но если брать “Таймырский”, то все наши руководители начинали с азов, с проходки. Достичь такого уровня удавалось благодаря тем же Абрамовым. Теория, институт – это одно, а практика – совсем другое. Зная всю специфику производства не понаслышке, будешь совсем другим руководителем. Не кабинетным. Я вообще считаю:  в идеале нужно сначала поработать по специальности, а потом уже идти в вуз. Хорошо осознавая, нужно тебе это или нет. А у нас, чего греха таить, большая часть молодежи после школы идет в те вузы, которые выберут родители. Или еще хуже – получают образование только для того, чтобы не забрали в армию. Хотя что плохого в том, чтобы отслужить?
У самого Гнедько слова не расходятся с делом. Сергей поступил в Норильский индустриальный институт, когда в семье у него уже было два ребенка. Проходчиком он трудился более десяти лет.
– Я сейчас старшему сыну повторяю: ты уже определенного опыта достиг, теперь самое время учиться. Хотя по большому счету никому из своих детей не навязывал свое мнение, какую профессию выбирать. Пусть смотрят, к чему у них душа лежит.
Первенец Сергея в итоге выбрал производство, как и отец. Работает сегодня машинистом электровоза на “Таймырском”. Младший сын учится в красноярском медицинском университете.
“Кто это набурил?!”
– Сергей Васильевич, скажите, а встречаются под землей какие-то потусторонние существа? – разговор плавно перетекает на тему горняцких легенд и баек. – Может быть, когда-то кто-то клады находил? Говорят же, что мифическая золотая баба где-то на Таймыре спрятана.
– Это я тоже слышал, – не выказывает никакого удивления наш собеседник. – А баек у горняков очень много… К примеру, проходили забой, нашли какую-то жилу с нереально красивым металлом. Забой надо было вести так, а горняки изменили направление. Начальник сначала крик поднял, а когда смекнул, что к чему, сам в раж вошел. Но все это, разумеется, на уровне мифов. Или вот, к примеру, такая байка: пересеклись под землей работница службы вентиляции и проходчик. И родился в результате “сын полка”. Девчонка молодая, боялась пересудов. Поэтому решили ребенка воспитывать под землей. Время идет, мальчишка растет. И вот решили родители как-то сыну мир показать. Вывели его на-гора. Причем сделали это в темное время суток, чтобы никто ребенка не видел. Светит луна. Звезды сияют. Отец с матерью показывают ребенку на небо: нравится? “Нет! – возмущенно отвечает тот. – Вот кто это набурил, тот пусть и крепит!”
Мы хохочем вместе с Сергеем. По всему видно – чувство юмора у горняков отменное. То кому-то в сумку напихают тяжелой руды, а человек, сразу не поняв, ее тащит. То рукава теплой куртки, оставленной в инструментальной камере, закрутят проволокой так, что приходится их подрезать. В итоге не куртка, а безрукавка получается. Как-то раз из сумки, оставленной на бетонном негабарите, подземные шутники вытащили содержимое и приколотили ее огромным гвоздем. Какие гневные крики разносились, когда хозяин сумки обнаружил, что случилось, – лучше не вспоминать.
– Я когда только устроился, не знал, что воду из забоя откачивают насосом, – продолжает вспоминать Сергей. – Мне мужики говорят: бери ведро, черпай воду. Ну я и начал ведра выносить. Сказали делать – значит надо делать. Смех смехом, но горняки-то в эти моменты еще и проверяют тебя, как ты отреагируешь. Или работать будешь, или препираться.
Один из случаев розыгрыша в то время, когда он был еще начальником участка, Сергей Гнедько вспоминает до сих пор.
– Мобильные телефоны тогда еще можно было брать с собой в шахту. Связи под землей нет. Но, чтобы не прозевать клеть и подъем на-гора, я устанавливал будильник. А до того времени проверял, как ведутся закладочные работы в забоях. Происходило это так. Ребята определенное количество смеси брали и, чтобы перемычку не выдавило, бежали звонить на закладочный комплекс, чтобы оператор остановил процесс. Потом бежали обратно. И так не один раз. А у меня как раз сработал будильник – пора идти на клеть. Мелодия – ни дать ни взять телефон звонит. У молдаванина Гриши Иванова глаза округлились. Я тут же прижал трубку к уху, как будто веду разговор: “Да, машины работают. Да. Привезли. Хорошо. Если что – звони. Добро”. Гриша, не выдерживает, ко мне подходит: “Сергей Васильевич, у тебя телефон здесь ловит?” Говорю: “Ну да. А ты разве не подключился?” – “На что?” – недоумевает Гриша. – “Так в прошлом месяце МТС сидел у нас в АБК, подключал всех к тарифу “Подземка”!” После смены Гриша побежал в офис МТС. А потом со мной три месяца не разговаривал, – со смехом заканчивает рассказ и. о. главного инженера.
Наедине с миром
Пока радушный хозяин кабинета подливает гостям чай, мы рассматриваем большое фото под стеклом за его спиной. На снимке – стихи. В душе брутальных горняков, оказывается, находится место лирике.
– Это наш начальник производственного отдела Сергей Коробейников на вертолете осматривал площадку и сделал фото, – заметив наш интерес, объясняет Гнедько. – Вид Талнаха сверху, а это наши стволы – “Таймырский”, “Октябрьский”…
И. о. главного инженера “Таймырского”, как выясняется, тоже увлекается фотографией. И – кто бы сомневался! – обожает рыбалку.
– Не знаю, сколько в процентном соотношении, к примеру, среди металлургов любителей такого досуга, но среди горняков их действительно очень много. Я думаю, во многом сказывается то, что всю смену люди проводят под землей, в замкнутом пространстве, – выдвигает свою версию Сергей. – Поэтому отдыхать большинство предпочитает на природе.
– А может быть, еще и среда играет роль? Если кто-то в мужском коллективе рассказывает, что поймал огромную рыбу, то у другого появляется желание догнать и перегнать.
– Есть и такой фактор, – соглашается производственник. – Чего далеко ходить – я сам долгое время не занимался рыбалкой в Норильске, пока наконец не встретил человека, который смог этим заинтересовать. А сейчас меня за уши от рыбалки не оторвать.
Наш собеседник признается: он любитель активного отдыха. Чего только стоят ежегодные сплавы – причем всей семьей – по сибирской Мане!
– У меня младший сын начал сплавляться с нами с трех лет. Этим летом, к сожалению, не получилось вместе с женой поехать в отпуск. Поэтому они сплавлялись без меня, – сожалеет Сергей. – Мы в отпуске обычно на одном месте долго не сидим. Приезжаем с супругой в Красноярск, берем машину и едем в Белоруссию, а потом на море… С другой стороны, на руднике мы не одни такие. У нас вообще много интересных людей работает… К примеру, одна семейная пара сплавлялась на байдарке по Вальку. Четверо суток! На ночь останавливались, ставили палатку. Что может быть лучше? Позапрошлым летом мы с женой тоже взяли палатку и уехали в нехоженые места. Никого нет вокруг. Мобильный, телевизор – все отсутствует. Ты наедине с миром. Двое суток. И твой любимый человек рядом. В такой ситуации меняется все – даже отношение друг к другу…
Производственник вспоминает: в молодости для семьи не было лучшего времяпрепровождения, чем совместные вылазки на природу. Вечер… Костер… Разговоры…
– Это было настоящее единение семьи, – вспоминает он. – Дети, мой отец играли в города, в продукты питания… Помню, кто-то сказал: “Макароны”. Следующее слово на “ы”. Сын, он тогда в пятом или шестом классе был, тут же сориентировался: “Ышо макароны”. До сих пор это вспоминаем. А сейчас, в век компьютерных технологий, семьям уже не удается так пообщаться.
– Наверное, человеку, который работает на опасном производстве, особенно важно знать, что его дома любят и ждут.
– Тылы – это очень важно, – соглашается Сергей. – Я пошел учиться на горного инженера, когда у меня уже было двое детей. Вся нагрузка в семье легла на плечи моей жены. Если бы не ее поддержка, не знаю, как сложилась бы моя карьера. Представителю нашей профессии как никому важно знать, что его дома понимают и ждут. Допустим, подъем на поверхность у горняка в три часа. И вдруг – задержка в циклограмме. Человек по не зависящим от него причинам задерживается примерно на час. Приходит домой – а там разгневанная жена. В итоге на работе стресс, дома стресс. Я считаю, поддержка близких у горняка должна быть стопроцентная. Человек должен приходить на смену хорошо отдохнувшим. Признаюсь, мне в этом отношении повезло.
– Норильск за эти годы стал для вас родным?
– Это уже, наверное, где-то в крови. Здесь я нашел свою вторую половинку… Здесь родились мои сыновья… Очень хочется, конечно, на материк, в знакомые с детства места. Но, с другой стороны, сколько ты там прожил? Я имею в виду осознанную жизнь. Даже моя мама, которая последние двадцать лет живет в Белоруссии, приехала недавно на свадьбу к внуку и, спускаясь с трапа самолета, не смогла сдержать слез… Отметила, как похорошел Норильск. Опять же, ничто не радует человека моего возраста так, как его дети. А они у меня здесь. Пусть это какие-то высокие слова, но в Норильске мое сердце.
 
Большинство новых машин уже используются на “Таймырском”
За чашкой чая можно вспомнить немало горняцких баек
0

Читайте также в этом номере:

Сокровища рудной горы (Татьяна РЫЧКОВА)
Реконструкция в два этапа (Татьяна ЕРМОЛАЕВА)
Для обороны Арктики (Виктор ЦАРЕВ)
Время великих открытий (Лариса СТЕЦЕВИЧ)
Работа такая – думать (Татьяна РЫЧКОВА)
Признание (Лариса ФЕДИШИНА)
Энергетики готовы к зиме (Вера КАЛАБЕКОВА)
Шесть лет гарантируют (Евгения СТОРОЖКО)
Царское место (Татьяна РЫЧКОВА)
ЗаСВИДЕТЕЛЬСТВОвали (Лариса ФЕДИШИНА)
Особенности норильской школы (Евгения Сидорук, главный специалист городского архива)
Горсправка
Поиск
Таймырский телеграф
Норильск