Страны и города нам завидуют
ЭКОЛОГИЯ
7 мая 2009 года, 12:37
|
Как утверждает медицина, наше здоровье очень сильно зависит от потребляемой воды. Какую воду пьют жители Большого Норильска и откуда она берется, «Заполярный вестник» попросил рассказать главного гидрогеолога Комплексной геологической партии (КГП) ООО «Норильскгеология» Артура Гареева.
– Артур, бытует мнение, что полуостров Таймыр – это сплошные месторождения артезианской воды. Так? – Не только Таймыр. Это характерно вообще для территории нашей страны и в целом для мировой геологии. Только не все артезианские воды можно назвать месторождениями. Месторождение – то место в земной коре, где подземные воды надлежащего качества находятся в достаточном количестве для добычи. Артезианские воды, то есть те, которые обладают напором – «фонтанируют» – открыли впервые не в России, а во Франции – в X веке, под Парижем, в предместье Артуа. Отсюда и название, хотя изучением подземных вод занимались еще Аристотель и Платон. – Сколько их непосредственно в НПР? Чем хороша именно наша вода? Есть ли в ней все нужные микроэлементы? – Из открытых в Норильском районе месторождений подземных вод эксплуатируются три: Талнахское, Ергалахское, Амбарнинское. Добываемые воды по гидрогеологической классификации являются ультрапресными, полезные компоненты в них идеально сбалансированы, отсутствуют вредные для здоровья химические элементы, а это важнее всего. – Откуда берутся эти подземные месторождения? – Природой созданы геологические структуры-коллекторы с идеальными условиями для накопления атмосферных осадков, будь то снег или дождь. Эти воды формируют ручьи, реки, озера, воды которых просачиваются через верхние слои земли, обогащаясь различными химическими элементами и минералами. Подземные воды залегают на различных глубинах, в среднем – 100–150 метров. Это место мы и называем месторождением подземных вод, оттуда их и добывают. Можно брать и из поверхностных источников – на Таймыре практически все реки и озера пресные, вода пригодна для питья, если, конечно, исключить техногенный фактор – деятельность человека. А горные породы и почва являются хорошим фильтром и абсорбентом и, кроме того, надежно защищают подземные воды от загрязнения. Стиральные машинки работают – Вечная мерзлота на воду как-то влияет? – С одной стороны, положительно – защищает подземные воды от поверхностного загрязнения. С другой стороны, из-за отсутствия интенсивного водообмена с пресными поверхностными водами, воды, залегающие под толщей вечномерзлых пород, непригодны для питья из-за высокой минерализации – по классификации они солоноватые, соленые. Имеют минерализацию выше одного грамма на литр, что по нормативным документам недопустимо для использования в хозяйственно-бытовых целях. – Если выпить, что будет? – Вы же пьете воду «Алькор», «Валек». Тоже высокоминерализованные подземные воды. Качество минеральных вод, их химический состав должен удовлетворять необходимым требованиям, что нужно подтверждать в специальных научных заведениях. Их рекомендуется пить дозированно – например, не больше стакана в день. А вообще подземные воды Таймыра изучены только в НПР, а большая территория полуострова, можно сказать, «белое пятно» в этом отношении, но и задачи его стереть пока перед нами не ставилось. – В своих воспоминаниях геолог Воронцов рассказывает, как в 30-е годы участники экспедиции пили воду из какого-то озера, и у них случилась массовая эпидемия аппендицита. Вода может быть настолько вредной? – Никогда не слышал, чтобы вода – наша или какая-то другая – могла спровоцировать аппендицит. Может быть, это совпадение, или в самом деле был какой-то вредный компонент. Для изучения подобных явлений есть институты. Наше дело – открыть качественные пресные воды, подсчитать и утвердить запасы. – Талая вода – суперсредство от всех болезней, как уверяют народные целители? – Мое мнение: ничего талая вода не дает. – От петербургской воды на стенках чайника образуется налет. Означает ли это, что у нас в организме происходит нечто подобное? – Там жесткая вода по сумме элементов кальция и магния, при кипячении они оседают на нагревательных элементах. Когда вода кипит, она переходит в пар – дистиллированную воду – а минералы, которые в ней были, оседают на нагревательном приборе. – Значит, нам не опасно. А стиральным машинам? – Опасно, если жесткость превышает предельно-допустимые концентрации. В НПР вода мягкая, дополнительные средства для смягчения применять не обязательно. А на материке это нужно делать с первого дня эксплуатации. Если налет появился, его уже не устранить. Кстати, поверхностные воды НПР, как правило, менее жесткие, чем подземные. Мегаполисам не повезло – Артезианской воды норильчанам достается не поровну? – НПР только процентов на 40-60 обеспечен подземными питьевыми водами. У нас водоснабжение совмещенное: с поверхностного водозабора на реке Норильской, и из подземного. Считается, что артезианские воды лучше защищены, лучше по качеству и полезнее для здоровья. – Насколько известно, жители Талнаха и Кайеркана пьют чистую артезианскую воду. А мы, норильчане, какую? – Норильск снабжается в основном за счет поверхностных вод. Ергалахское месторождение дает водоснабжению города процентов 20–25. – Вода, которую мы покупаем, «Северное сияние», – та самая, артезианская? – Да, это вода, которая разливается по бутылкам на Талнахском водозаборе подземных вод из скважины АР-4 и газируется. – А жители Талнаха такую воду пьют прямо из кранов? – Практически. За исключением того, что она «обогащается», проходя по нашим старым трубам. – Жители других городов России пьют воду хуже или лучше, чем норильчане? – Я считаю, что наши города недостаточно обеспечены артезианскими подземными водами. В основном это поверхностные источники, даже в мегаполисах: Москве или Питере. Подземных качественных вод там нет. Да и очень тяжело напоить многомиллионные мегаполисы только за счет подземных источников. – Но вы же сказали, под землей их полно. Дело упирается в деньги? – Не совсем так. Не все качественные подземные воды – артезианские, так же как не все артезианские воды могут быть пригодны для питья. С глубиной минерализация растет, доходя до понятия «рассолов» (свыше 30 г/литр). Это еще с точки зрения экологии было бы не совсем правильно: добывая подземные воды, мы нарушаем естественный, природный режим и, превышая восполнение запасов, можем разрушить экосистему. Нельзя брать больше, чем природа может восполнить. Надо просто больше открывать месторождений, а для этого нужно очень много денег, так как геолого-гидрогеологические исследования – удовольствие недешевое и, по моему мнению, сугубо государственное. И они же не концентрируются в одном месте. Гидрогеологическая съемка проведена практически по всей территории России, за исключением труднодоступных и малонаселенных районов, где просто не было никакого смысла этим заниматься. Ведь подземные воды нужны для водоснабжения чего-то: города, поселка. А если нет ни того, ни другого, какой смысл проводить съемку? – Мы не выпьем всю подземную воду? – Уникальность подземных вод как полезного ископаемого, в отличие от любых других, в том числе медно-никелевых, в том, что ежегодно их запасы в месторождении восполняются за счет атмосферных осадков – так называемой инфильтрации. Природой создано так, что в этом природном коллекторе вода постоянно накапливается. Когда мы утверждаем запасы подземных вод на месторождении, мы определяем ежегодное восполнение этих запасов. Если начнем воды брать больше восполнения – осушим месторождение. – Значит, всем жителям НПР не светит пить из крана чистейшую артезианскую воду, но при желании можно купить ее в магазине. – Дали бы задание, мы, может быть, нашли новое месторождение, но та поверхностная вода, которой питается Норильск, достаточно хорошего качества. Многие страны и города нам завидуют. Спрашивала Татьяна РЫЧКОВА |
0 | Твитнуть |