WAP
PDA
Все познается в сравнении
Свободная территория
|
14 сентября 2009 года, 17:30 Текст: Валерий БУЗО
|
Какие нынче времена, сами знаете, но оптимиста с опытом прожитых в Норильске лет, и пока еще не страдающего склерозом, в дни всемирного кризиса голыми руками не возьмешь. Как говорится, плавали, знаем.
| Думаю, что во всяких неприятных жизненных ситуациях полезно посмотреть на дело с разных сторон, не зацикливаться на проблеме, поменять временной масштаб мышления и сказать себе что-то вроде «как же все-таки хорошо мы жили до войны…».
«Поиски и разведка» – значит в ГРУ Я решил посмотреть в сторону своего норильского прошлого и на фоне прожитых лет увидеть множество перемен к лучшему. Прошлое было прекрасно, а будущее… В Норильске я впервые появился в начале ноября 1973 года, после окончания Ленинградского горного института. Должен был приехать в начале октября, но мое «прощание с Петербургом» затянулось по той причине, что перед отъездом нам выдали стипендию за все летние месяцы, проведенные на военных сборах, где из нас «доделывали» лейтенантов. Еще кое-что обломилось в виде компенсации за неиспользованный отпуск по месту основной халтуры в родном институте, где я работал в качестве дежурного теплотехника. В общем, деньги были большие, и потратить их я решил с друзьями, которых в Питере у меня было много… Место будущей работы я выбрал, ведя пальцем по графе «заработная плата», в списке предлагаемых на распределении мест. Ничего, кроме того, что я еду на НГМК, из списка я не узнал. Решил – на месте разберемся. В отделе кадров комбината, слегка пожурив за опоздание, мне объяснили, как проехать в Талнах. На бланке направления была обозначена таинственная (для меня) аббревиатура «ГРУ». «Главное разведывательное управление, – решил я. – Все правильно, в моем дипломе записана специальность «поиски и разведка…», так куда же еще меня послать, как не в ГРУ?». Позднее выяснилось, что мое ГРУ – это горнорудное управление, и произносится с ударением на первом слоге: «гэ-рэ-у». Чем не Доусон-сити? До Талнаха я ехал в автобусе, в котором не было даже намека на отопление. К тому же его продувало во все многочисленные щели, и он сильно дребезжал. Вышел я из автобуса – какой там автовокзал или теплые остановки? Навстречу мне спешил какой-то мужичонка, ему-то я и показал свое направление: «Приятель, а где здесь такая фирма?». Он глянул в мою бумажку, немного подумал и ответил: «Бузо? Я такой организации не знаю». В управлении меня определили на рудник «Комсомольский». Добираться до него надо было на электричке, и утром следующего дня я в первый раз поехал на работу. В вагоне дым стоял коромыслом, на ближней к выходу лавке в обнимку с барышней, в которой трудно было заподозрить жену, спал, видимо, сильно уставший за ночь мужик. Немного дальше компания играла в карты, а посреди лавки лежала перевернутая шапка с деньгами. Народ был одет в черные крытые шубы, унты и шапки из собачьего меха. Поезд шел медленно, его сильно качало, и по полу перекатывалась пивная бутылка... После питерской электрички это зрелище произвело на меня сильное впечатление. Почему-то вспомнился Доусон-сити из Джека Лондона, не хватало только кольтов… Оказалось, я попал в вагон для курящих. В остальных ехала на работу некурящая публика: или дремлющая, или читающая, или играющая «в дурачка». Некоторые дамы были одеты в пальто с чернобурками или песцами, а мужики – в драповые пальто с бобровыми или нутриевыми воротниками. И редко на ком можно было увидеть дубленку или пыжиковую шапку. Пыжик по тем временам был признаком принадлежности к высшему обществу, такой шапкой обладали только наиболее заслуженные и ответственные работники. Была даже такая шутка: «Что это такое: кролики идут, пыжики стоят?» Правильный ответ – ноябрьская демонстрация. «А если пыжики идут, а кролики стоят?» Ответ – похороны ответственного работника. Забавная была категория – ответственный работник. Сейчас так ни про кого не говорят. Не стало «ответственных» – наступила свобода и мать ее демократия… Между прочим, при тоталитаризме такого тотального бытового беспредела не существовало. Не подумайте, что я за советскую власть. Просто к слову пришлось. Орудуя локтями и ногами В продолжение транспортной темы вспомню и то, как после «Комсомольского» приходилось добираться на «Октябрьский». Автобусных маршрутов до рудника тогда не было, и нас возили в заказных автобусах. С утра на автовокзале собиралась толпа желающих добраться до работы. Никаких попыток выстроиться в очередь. В назначенное время практически одновременно подходили три автобуса и толпа бросалась на штурм. И не для того, чтобы занять места получше, а для того, чтобы вообще попасть в автобус. Летом это было проще, зимой же, когда все одеты в шубы… Отодранных пуговиц или карманов никто не замечал, естественно, то и дело звучала ругань. Особенно громко кричали женщины, стыдившие мужиков, при этом не по-женски орудуя локтями, ногами и другими частями тела – всем, чем можно и чем нельзя. Когда же наконец посадка заканчивалась, агрессивность мгновенно пропадала. У каждого возникало приятное чувство победы, оно было общим для всех пассажиров автобуса. Дамы, тесно прижатые к тем самым мужикам, с которыми минуту назад сражались не на жизнь, а на смерть, быстро успокаивались. Возникали светские беседы, иногда это могло закончиться приятным знакомством, в хорошем смысле этого ставшего со временем двусмысленным выражения. Вечером возвращение с работы проходило примерно по той же схеме, только желание попасть в автобус было еще сильнее, чем утром. Бои усиливались... …Буквально на днях на автовокзале в Талнахе я наблюдал, как в ожидании маршрутки народ выстраивается в очередь, которая, правда, нарушается, едва подходит машина. Но тот факт, что народ все-таки какое-то время в ней стоит, очень обнадеживает и дает основание надеяться, что в недалеком будущем ее, очередь, начнут соблюдать. Прошло всего каких-то 30–40 лет, а как поменялись в лучшую сторону и транспортное обеспечение, и нравы. |
| 0 | Твитнуть |
