Удача пришла неожиданно. Взлетали при ограниченной видимости. Но над океаном тучи разошлись. Далеко в море видны острова. Прямоугольные льдины, как белые конверты на черном линолеуме, проплывают под вертолетом. А у темных глубоких полыней лежат нерпы. Летим на высоте 150 метров, прочесывая заснеженные ледовые поля. Вот он, медведь! Но расположился возле самой полыньи. А через десять минут полета – еще один. Огромный самец, выдернув из воды лахтака –  гигантского тюленя килограммов в триста, тащит его по льду, как сардельку. Сегодня медвежий день.

Окончание. Начало в №111, №112 и в №114 Медвежий день А вот и то, чего мы так долго ждали. Медведица с медвежонком. И далеко – километрах в трех – от края припайных льдов. И ни одной полыньи в радиусе пары километров. Группа по обездвиживанию переглядывается: “Работаем”. Обязанности распределены четко. Стрелок, биолог Сергей Найденко, надевает монтажный пояс и пристегивается карабином к лееру – стальному тросику над дверкой. Женя Иванов, открыв чемоданчик с “боеприпасами”, снаряжает шприц и заряжает им пневматическое ружье. Сергей занимает позицию у открытой двери вертолета. Он поддерживает связь с пилотом по закрепленной возле уха, как гарнитура мобильного телефона, рации. Правильно зайти на медведя – высокое искусство. Медведица меняет направление, заслоняя собой детеныша. Годовалый медвежонок не отстает от матери, держась на полкорпуса сзади. Стрелять надо с расстояния 15–25 метров, максимальная дистанция – 50. Но лучше 15. И тогда, когда вертолет зависнет точно над медведем. Лопасти винта создают шквальный воздушный поток, который может увести легкий шприц с лохматой ярко-алой кисточкой на конце от цели. Есть и еще одна сложность – вертолетный винт на столь небольшой высоте поднимает целую пургу. Что видит в этой метели стрелок? Это не из скрадка из двухстволки по гусю шмалять. Удачный выстрел удается сделать не с первого захода. Алая кисточка закачалась на спине медведя. Стрелок дает по рации команду пилоту уходить. Вертолет набирает высоту, дверка закрывается. Десять минут сопровождаем медвежью парочку, отлетев от нее метров на триста. Звери петляют, но большая медведица становится все более вялой. И наконец ложится у заторошенных льдов. Десантирование на лед Готовность к десантированию номер один. Садиться на припайный лед не будем, вертолет только коснется его колесами. Снотворное должно действовать около часа, но может и гораздо меньше, если доза из шприца ввелась мишке не полностью. Такое иногда случается. Подсаживаемся в 150 метрах от медведей – ближе не положено. Как объясняют ученые, чтобы не травмировать психику зверя, который хоть и находится под наркозом, но многое чувствует и понимает в этом состоянии. Просто сделать ничего не может. Рев вертолета  для него сейчас – настоящий стресс. Выбрасываем из дверей “вертушки” снаряжение – треногу для взвешивания, ящики с научной аппаратурой, видеоаппаратуру. Десантируемся за минуту, сразу приседая на корточки и придерживая шапки руками – вертолетный винт создает настоящий шквал. Вертолет взлетает и, поднявшись метров на сто, начинает барражировать в паре километров, описывая вокруг нас окружность. Его задача – отслеживать появление других белых медведей, пока ученые будут работать с нашей парочкой. Оглядываемся по сторонам и мы – белому медведю легко спрятаться среди белых торосов, и совсем не исключено, что неподалеку от усыпленной медведицы затаился еще один взрослый хищник. – По сторонам, по сторонам, – командует Валерий Вязовченко, раздавая сигнальные патроны и фальшфейеры. Его “по сторонам” означает глядеть вокруг. Быть задранными мишкой в его ледяных владениях в наши планы не входит. – Если медведь будет нападать, стреляйте ракетами ему под ноги, зажигайте фальшфейеры, – дает указание Валера. Забегая вперед, скажем, что опасения не были напрасными. Пока экспедиция работала, вертолетчики отогнали взрослого самца, находившегося в километре от нас. Рискованная работа Сидим на льду, ожидая, когда медведица окончательно уснет. Но ее голова то и дело поднимается над туловищем. Но как-то странно поднимается – медведь не сова, так развернуть голову вряд ли может. Через пару минут понимаем, что голову поднимает медвежонок. Он уже достаточно велик, и его голова похожа на голову взрослого медведя. Стокилограммовый детеныш прячется за маму, с тревогой поглядывая на прилетевших с неба двуногих.   Группа по обездвижению приступает к самой рискованной части своей работы. Им надо подойти на расстояние в тридцать метров к уснувшей – уснувшей ли? – самке, метким выстрелом усыпить медвежонка (который уже настолько подрос, что в состоянии порвать любого из нас), потом снова подойти к медведям и убедиться, что они спят. Только после этого Сергей Найденко и Женя Иванов дадут команду всем остальным: можно подходить. С двумя пневматическими ружьями, заряженными шприцами, биологи начинают приближаться к медведям, заходя со спины уснувшей самки. Стокилограммовый малыш, поглядывая на приближающихся людей, переползает так, чтобы мамино тело заслоняло его от неизвестных существ. Снайперы заняли позицию. Выстрел. Попадание. Медвежонок прижался к маме и затих. Через пять минут, подойдя к медведям и осмотрев их, Найденко машет рукой: можно подходить. Наука – прежде всего Навьючившись треногами, чемоданами, аппаратурой, экспедиция выдвигается к медведям. Идем по заторошенному припайному льду, который засыпан полуметровым слоем мягкого снега под корочкой наста. Основательно нагруженные люди проваливаются в снег то по колено, то по пояс – до самого льда. Медведи спят. Маленькая медведица положила голову на спину большой: защищай меня, мама. Но люди не собираются делать белым мишкам ничего плохого. Работа кипит. Все при деле. Собираем треногу для взвешивания, раскладываем сетчатый гамак, достаем из чемоданов научную аппаратуру. На язык большой медведицы крепят приборчик, который показывает пульс зверя и ряд других показателей. Съемочная группа снимает действие со всех сторон. – У кого свободные руки? – Илья Мордвинцев, держа в руках рулетку и штангенциркуль, кричит в никуда. – У меня, – опрометчиво говорю я и тут же получаю в руки листок на планшете и ручку. – Записывай! Ученые измеряют толщину и длину клыков, площадь лап, высоту в холке, длину туловища и целый ряд других показателей. Когда фотографировать? Но наука – прежде всего. Предстоит еще взять пробы крови, кала, образцы шерсти. А времени на все в обрез. Никто уже и не помнит, что надо посматривать по сторонам, ведь могут появиться и другие медведи. А ведь как раз в это время вертолетчики и отгоняли от нас взрослого самца! Да, сегодня медвежий день. Не навреди медведю Сборную треногу для взвешивания изготавливали в Норильске на механическом заводе из титана. Но она благодаря своим немалым размерам все равно тяжела. Подгонка деталей точная, и даже малейший снег на них затрудняет сборку. Под опорные стойки подкладываем деревянные подложки – лед здесь тонок, как бы не проломить. Со стокилограммовым медвежонком справляемся легко, перекатываем его в гамак и подцепляем к подвешенным на треноге весам. – Язык, – кричит Сергей Найденко и кидается к медвежонку. – Сейчас прикусит язык. – Надо следить, чтобы не прикусил язык, – наставляет он, поправив язык и прикрыв медвежонку пасть. Ученые оберегают зверей как детей родных. Закапывают им какие-то капли в глазки, следят, чтобы хищникам было удобно лежать. Интересно, что язык, как и вся медвежья шкура, – черный. Удивительно конструировала природа белых медведей, добиваясь того, чтобы их тела были максимально приспособлены к жизни в царстве холода и льдов. Черные тела, как известно, впитывают в себя весь солнечный спектр, преобразуя его в тепло: вот вам черная шкура! А охотиться как, ведь на снегу такой зверь будет хорошо заметен? Для маскировки получи белую, полупрозрачную шерсть, полую внутри, которая, как световоды, доставит все солнечное тепло к черной шкуре! Белый медведь – совершенный для этих широт хищник. Со взвешиванием медведицы-мамы справиться труднее. Но и ее общими усилиями закатываем в гамак. Она весит почти 250 килограммов. Теперь самое главное: необходимо пометить взрослого зверя спутниковым ошейником. Медвежонку такое украшение не положено. Он еще будет расти, и ошейник уже через несколько месяцев станет ему мал. А вот взрослая медведица проносит его без ущерба для себя до двух лет, пока морская вода не разъест специальные крепления. Спутниковый ошейник установлен, и здесь же с помощью специальных приборов и ноутбука проверяется его функциональность. Ошейник действует – сигнал идет. Теперь в течение полутора-двух лет ученые смогут отслеживать все передвижения белой медведицы с точностью до нескольких метров. Это важные научные данные, которые помогут сохранить популяцию этих великолепных животных в Российской Арктике. До свидания, мишки Отход к вертолету осуществляем в обратной последовательности. Перетаскиваем оборудование к тому месту, где должен подвиснуть вертолет. Удобно укладываем большую медведицу на снег, а голову медвежонка кладем к ней на брюхо. Основная часть экспедиции отходит к вещам, и с медведями остается только группа по обездвижению. Но сейчас у ребят противоположная задача – они должны возвратить мишек к активной жизни. Медведи после действия снотворного проснутся и сами по себе, но это может затянуться на час-полтора. Чтобы не подморозить медвежонка, решено вколоть зверям антидот. Есть и еще одна причина: медведица и медвежонок должны проснуться почти одновременно – опять-таки, чтобы не травмировать психику животных. Все готово к уколу. Сигнальной ракетой даем знак вертолету подлетать. Когда он от нас метрах в двухстах, биологи делают уколы и спешат к вертолету. Сидим на корточках. Шквальный ветер срывает с кого-то шапку. Догонять не будем, не до того. Оборудование забрасывается в вертолет, а следом поднимаются на борт люди. Плавно идем на взлет. Вся операция по обездвижению медведей, взвешиванию, отбору проб и навешиванию спутникового ошейника заняла чуть более часа. В вертолете снимаю куртку и промокшую насквозь футболку, будто купался в соленой воде. Нелегок, оказывается, труд ученых, изучающих белых мишек. Хутуда и Бига Теперь по льдам Карского моря кочуют две медведицы, большая – Хутуда и маленькая – Бига. На экране компьютера в заповеднике “Большой Арктический” видны все их передвижения. Извилистый трек ползет по экрану, показывая местонахождение животных и давая богатый материал для научных исследований. Нарекли медведиц по имени речки с двойным названием, неподалеку от устья которой они нам и повстречались, –  Хутуда-Бига. Экспедиция в Арктику положила начало исследованиям карско-баренцевоморской популяции белых медведей. До этого регион был настоящим белым пятном в исследованиях российской популяции этих краснокнижных животных. Более того, в конечном итоге научная информация о наших белых мишках поступит в Международный центр по изучению полярных медведей. А это уже вклад в мировую науку. Уже сейчас, всего месяц спустя после завершения экспедиции, изучение маршрута медведицы Хутуды и медвежонка Бига дало много любопытного уникального материала. Компания “Норильский никель” –  один из самых крупных природопользователей в циркумполярной зоне – профинансировала очень важный и дорогостоящий научный проект. А значит, в сохранении популяции белых медведей – этих властелинов Арктики – на арктическом побережье России будет вклад норильских горняков и металлургов.

А провожают вертолеты совсем не так, как поезда Снайпер готов к выстрелу Медведи спят, работа кипит Покажи зубки До свидания, Хутуда и Бига!