Полгода назад я узнала, что режиссер дирекции художественных программ Первого канала Сергей Айрапетов едет на съемки «Последнего героя». Пути наши тогда не пересеклись. Я оказалась в Москве, когда Сергей уже улетел в Панаму. Впрочем, интервью наше не могло бы состояться и еще по одной по причине, о которой я тогда не знала. До выхода на экран последней серии одного из самых масштабных и дорогостоящих проектов Первого канала участники и съемочная группа не имеют права разглашать информацию… И вот свершилось. В прошлое воскресенье страна узнала имя победителя, а у меня появилась возможность позвонить бывшему норильчанину Сергею АЙРАПЕТОВУ.

– Если уж быть совершенно точным, норильчанину во втором поколении, – сообщил мне веселый голос на том конце провода. – Мама у меня тоже родилась в Норильске и до сих пор там живет и здравствует… – А папа был довольно известным актером в Норильском Заполярном театре, – тут же припомнила я факт биографии Сергея.   Имя Ашота Айрапетова и сегодня вспоминают в Норильске с восхищением. Дети на его спектаклях визжали от восторга, настолько он умел войти в роль. Сергей согласился. – Я в детстве не понимал, что папа известный актер, хотя постоянно слышал в отношении себя: Айрапетов-младший… Осознание этого пришло гораздо позже. Наверное, когда в школе учился. Но одно я всегда знал совершенно точно: самый главный Дед Мороз в Норильске – это мой папа. Каждый год он играл эту роль на всех новогодних праздниках. Играл Карлсона в известном спектакле, и я этим необычайно гордился… – Неужели никогда не возникало мысли тоже стать актером? – трудно удержаться от вопроса. – Папа очень этого хотел, и определенные попытки с его стороны направить меня на актерскую стезю были. Года четыре я ходил в театральную студию при школе, руководил которой режиссер Норильской студии телевидения Михаил Талайко. Я много времени проводил в театре. Знал, что происходит за кулисами, был вхож в театральную тусовку. Но… Видя подноготную актерской жизни, ближе к окончанию школы я понял: это – не мое. Так же как и профессия горного инженера. – Хотите сказать, были мысли и об этом?! – О, это отдельная история… (Смеется.) В те годы, когда я заканчивал школу, профессия горного инженера была необычайно популярна. Представьте, я настолько проникся этой идеей, что даже подал документы в Норильский индустриальный институт. Поначалу думал: почему бы и нет? А потом уже, когда сидел на экзамене по математике, мне в голову вдруг пришла мысль: «А ведь этим придется заниматься всю жизнь». В общем… Я встал и ушел с экзамена. – А на телевидении как оказались? – Мама моего друга, Раиса Петровна Смолова, была в то время директором Норильской студии телевидения. Она и предложила мне стать ассистентом оператора, у них как раз вакансия была. Что это за работа, я примерно представлял. В школе, где я учился, был кружок, который вел кинооператор студии телевидения Олег Бакотин. Мне нравилось снимать на пленку, монтировать… Родители, узнав о том, что я устроился на телевидение, меня поддержали. Моя мама, Валентина Александровна, мудрая женщина, она понимала: творческие гены во мне довольно сильны и заниматься точными науками я все равно не смогу. Поэтому она была только рада. Она всегда меня поддерживала и поддерживает до сих пор во всех начинаниях.   Первые опусы – Сейчас, наверное, забавно вспоминать начало карьеры? – Сейчас в техническом смысле работать проще: компьютер, «цифра» и прочее. А тогда ничего этого не было. Не так переставил в прямом эфире плашечку за ведущим программы «Север» – все, мировая катастрофа. Я ходил убитый горем, потому что думал: моя карьера на этом закончена. Слава богу, люди на Норильской студии телевидения работали опытные, мудрые, многое мне давшие в профессиональном плане. Это директор студии Раиса Смолова, главный редактор Алексей Тыцких, режиссер Михаил Талайко… Главный оператор Юра Забоев… Любовь Почекутова… Перечислять всех долго. Одно могу сказать точно: от каждого я что-то почерпнул и всем большое спасибо. На первых порах мне многое прощали, и я очень благодарен за это. Со временем получил третью категорию оператора… Отслужил в армии, опять начал работать на ТВ. А потом в какой-то момент мне вдруг перестало нравиться то, что получалось в эфире из отснятого мной материала. Стали появляться мысли: это можно сделать по-другому. Лучше, чем сделал режиссер. Я начал читать литературу по монтажу, начал что-то пробовать сам, всерьез заинтересовался режиссурой. По центральным каналам я смотрел все аналитические, авторские программы. Мне хотелось сделать что-то похожее… – Очевидно, в какой-то момент начали сказываться пресловутые творческие гены… – Наверное (смеется). Самой первой авторской программой, которую я снимал как оператор и монтировал как режиссер, была «Криминальная хроника» с Наташей Яковенко. К тому времени я уже поступил на режиссерский факультет в Санкт-Петербургскую академию театрального искусства, что на Моховой. А когда вернулся, уже в качестве студента факультета режиссуры телевидения, на Норильской студии мне предложили стать режиссером новостей. Помню, тогда к нам с расформированной телекомпании «Модем» пришла креативная команда – Саша Кривенков, Ирина Пономаренко, Андрей Ярошенко и другие. Дело было перед Новым годом, и мы решили придумать что-то необычное. Типа «Голубого огонька» в Норильске. Сейчас, спустя время, ту работу я вспоминаю с улыбкой, а тогда… Все были полны энтузиазма. История получилась такая: на праздник к ведущим приходит много Дедов Морозов, и по ходу выясняется, что все они ненастоящие. Все, кроме одного. Как вы уже, наверное, догадались, настоящим был Ашот Айрапетов. Единственный раз, когда я, как  режиссер, снимал своего папу-актера. В финале Дед Мороз раздавал всем подарки, и под мелодию песни группы «АББА» история заканчивалась… – И что сказал по поводу вашей работы Айрапетов-старший? – Папа всегда меня во всем поддерживал, чем бы я ни занимался – операторской деятельностью или режиссерской. Он смотрел многие мои передачи, потом звонил мне, высказывал свое мнение. Порой ругал. Вообще папа был замечательный человек, актер и режиссер, поэтому он мог с профессиональной точки зрения оценить то, что я делаю. К сожалению, он очень рано ушел из жизни. В память об отце я сделал фильм «Карлсон, который живет…»   Мнение коллег – это важно – Сергей, почему одной из ваших курсовых работ в академии стал фильм о Завенягине? История – ваше хобби? – Да не сказал бы… Хотя, когда я уже работал в «Северном городе», по собственной инициативе сделал подборку небольших 20-минутных фильмов «Норильское лето 53-го», посвященных восстанию заключенных в Норильлаге. Мне это самому было интересно… Что касается фильма о Завенягине, то это был заказ от компании «Норильский никель». Если не ошибаюсь, к юбилею первого директора комбината. А так как работа над фильмом заняла много времени, отдельно курсовую я не снял. Вот и решил привезти этот фильм. В академии мастер моего курса профессор Валентин Дмитриевич Сошников посмотрел кассету и предложил выдвинуть эту работу на фестиваль телевизионных фильмов в Санкт-Петербурге. Фильм занял первое место, и я даже получил премию. – Гордость испытывали? – Знаете, для меня всегда были важны не пафосные чувства, а то, как оценивают мою работу родные и коллеги. Зрительская симпатия, безусловно, вещь важная, но кто, как не коллеги и родные, а также цифры, то есть рейтинг, способен тебе сказать правду? На вручении премии я, глядя на моего мастера, увидел: учитель горд своим учеником, и вот это мне было действительно приятно. Хотя, опять же, не стоит забывать, фильм – не только моя заслуга. Это совместная работа целой команды людей.   Перемены могут случиться быстро – А мысли о том, чтобы попробовать себя в столице, когда появились? – Я проработал в «Северном городе» около пяти лет. С новым руководством студии у меня появились некоторые трения. Знаете, как говорят, если среда выталкивает вас – значит, вы переросли эту среду. Стали появляться мысли что-то изменить в жизни. К тому времени я был уже на последнем курсе, готовился к диплому… И я принял решение уехать в Москву. А тут, как это бывает у многих, стечение обстоятельств. Был у меня педагог на первом-втором курсах в академии – Михаил Баркан. Я знал, что он работал режиссером-постановщиком «Последнего героя-1». Проекта, аналогов которого нет и, я думаю, вряд ли придумают. Для съемок «Последнего героя-2» Баркану и его команде требовался режиссер монтажа, которому они могли бы доверять в творческом плане. И вот однажды в моей квартире раздался звонок… Через три дня я уже находился на съемках в Мариуполе, снимал претендентов. Так что у меня в плане перемен все быстро получилось. – Где проходил «Герой-2»? – В Малайзии. Тогда я не работал непосредственно на островах. «Герой-3» вообще пропустил – был на монтаже в Москве. Зато начиная с четвертого проекта работаю уже на островах. – Попутешествовали, наверное, изрядно… – Малайзия, Доминикана, Панама… На самом деле стран, которые бы соответствовали идее проекта, не так много. Нужна определенная логистика регионов. Список требований огромен. Нужно, чтобы поблизости с островами были цивилизованные районы, острова должны быть безопасными… Договоренности со страной, где будут проходить съемки, – епархия продюсеров. Это очень масштабная работа. Подготовка к проекту начинается минимум за полгода. – А у вас в проекте какие обязанности? – В «Последнем герое-6» я был режиссером спецакций. Снимал постановочные эпизоды в реалити (ловушка для Тани Герасимовой, бункер, появление новых людей на острове и многое другое). В мои обязанности входит также подготовка острова к приезду участников, выбор места, где они будут жить… Список, вообще-то, довольно большой.   Его Величество Случай – В отборе участников вы тоже принимали участие? – Да, конечно. – И каковы критерии? – Потенциальные участники реалити-шоу должны быть прежде всего интересны зрителям. Должны быть эмоциональны. Есть еще один важный фактор – мотивация претендентов. Когда человек хочет выиграть, не важно – деньги или просто так, он не может не быть первым, он способен на поступок. Это, пожалуй, один из главных критериев, по которым мы отбирали участников. Помогала нам в кастинге группа психологов. Все потенциальные участники прошли тестирование. В результате подобралась группа людей. Я бы даже сказал, определенный срез общества, где были неунывающие весельчаки, пессимисты, пожилые и молодые участники, звезды и вполне обычные люди… – Вы лично кому-то импонировали? – Все люди, ставшие участниками, мне глубоко симпатичны. Конечно, кто-то в большей степени, кто-то в меньшей, но в реалити-шоу невозможно отдавать кому-то явное предпочтение. В «Последнем герое-6» почти каждый мог бы стать победителем. – Существует мнение, что участниками проекта становятся знакомые членов съемочной группы… – Бред. По контракту, который есть у каждого человека из съемочной группы, это строжайше запрещено. В прошлом проекте у нас, например, был такой случай. На «Герое-2» была участница Лена Барткова. Через некоторое время ее пригласили на «Последний герой-5». Между этими проектами у нее случился роман со звукорежиссером из съемочной группы. Наш товарищ, прошедший все «Герои», на этот раз не поехал: согласно контракту родственники и друзья участников не имеют право работать на проекте. Подобные вещи очень строго отслеживаются. А попадают на проект люди по-разному. В «Последнем герое-6», например, один из участников – дальнобойщик Андрей, который дошел почти до финала, – оказался в Москве случайно, проездом из Белоруссии. Пока загружалась его машина, он, прочитав попавшееся ему на глаза объявление,  решил съездить на кастинг. Такое вот стечение обстоятельств у человека… Кто-то пришел за компанию с подругой, а в результате оказался на острове. – От участия в проекте в самом начале отказались Никита Джигурда и Виктор Ерофеев, возмутившись суровыми условиями реалити-шоу. Эта история… – …не постановочная ли она? Абсолютно. Такой поворот событий и для организаторов, и для всей съемочной группы был совершенно неожиданным. Тем не менее что случилось, то случилось. Эти люди сделали проекту неплохую рекламу, а вот какую они сделали себе – другой вопрос…   Вместо зубной пасты – зола – Вам лично приключений вкусить довелось? – Большая часть моих приключений обычно заканчивается до того, как на острова ступят участники. Все, что они будут есть, где они будут спать или ходить на острове, – все мы должны заранее проверить. Для этого за несколько дней до начала проекта мы вместе со спасателями из «Центраспаса» обследуем вдоль и поперек все острова. – А где потом жила съемочная группа? – В гостинице. В полутора часах езды, на другом острове. И каждый день мы ездили на лодках к участникам. Кроме нашей технической палатки и двух охранников, на необитаемом острове участники никого встретить не могли. – И абсолютно никаких благ цивилизации? Даже зубной пасты? – Зубная паста в этот раз была. И то только потому, что компания выступила спонсором проекта. А в предыдущих проектах участники обходились золой. Кстати, советую попробовать – зола очень хорошо отбеливает зубы. – После проекта участники рассказывали, что стирали белье, привязывая его к лодке… – Ну, лодку им никто специально не выделял, сами понимаете. Когда ехали на моторке после испытаний, некоторые держали белье в руках – получалась такая природная стиральная машина. Либо утром терли одежду песочком… – А опасные зверушки? – Бояться на острове стоило только москитов и песчаных блох, но от них никуда не денешься. Вараны? Они испугаются вас быстрее. Были еще ленивцы, такие смешные зверушки, которые висели на деревьях… – Что-нибудь на память из Панамы привезли? – Зверушек вы имеете в виду? (Смеется.) Только сувениры, фотографии, воспоминания… Лучшее, что я мог привезти с Панамских островов, – программа, которую зрители могли смотреть каждое воскресенье.   «Мое увлечение… бегает и прыгает» – Помимо «Последнего героя» какие еще проекты снимаете? – Если говорить о достаточно известных, это «Большие гонки». Над ними я работаю уже пятый сезон. Масштабных проектов не может быть много – они отнимают немало времени. Только на подготовку уходит несколько месяцев. Потом непосредственно сама командировка и съемки. Потом монтаж. – Стоит ожидать на следующий год очередной серии проекта «Последний герой»? – О, я бы тоже хотел это знать! Но подобное решение всегда в ведении руководства Первого канала. Если оно решит, что этот проект для сетки вещания необходим, тогда – возможно… Хотя этот факт обычно окутан тайной и становится известным только за полгода до съемок. – Когда заканчивается работа над проектом, находите время на какие-нибудь увлечения? – Мое главное увлечение – это работа. Хотя… Есть еще одно. Которое бегает, прыгает и уже начинает говорить. Моей младшей дочери Алисе на днях исполнился годик. – А старшей сколько? – Четырнадцать. У нее творческие гены в другом направлении сработали – она у нас к живописи тяготеет. В Москве и Подмосковье уже прошло несколько ее небольших выставок. Дома тоже очень много картин. – Какая у вас мечта в жизни? – Мечта?.. (Задумывается.) Всегда быть востребованным в профессии. Для творческого человека нет ничего хуже, чем стать никому не нужным, ощущать пустоту… Моя мечта как мужчины – чтобы все мои родные были счастливы и здоровы. Как режиссера – чтобы можно было долго и плодотворно работать. Материальная сторона, конечно, тоже важна, но главное для меня другое: как мою работу будут оценивать зрители. Коллеги. Мои дочери, в конце концов. Вот что для меня в жизни важно.

Попутешествовать Айрапетову пришлось изрядно... Ашот Айрапетов с сыном Сергеем, Норильск “Главное – как мою работу оценят зрители...” Режиссура – то, что действительно увлекает О завтраке, обеде и ужине позаботься сам До приезда участников острова исходили вдоль и поперек До приезда участников острова исходили вдоль и поперек “Большие гонки” Айрапетова длятся пятый сезон