“Нью-Йоркскую трилогию” Пола Остера называют краеугольным камнем современного “постмодернизма с человеческим лицом”. Чтобы разобраться, что это за зверь такой, можно провести десять минут в компании Гугла, но я решила пойти более сложным путем и углубилась в перипетии сюжета.

Итак, перед нами три детективные повести: “Стеклянный город”, “Призраки” и “Запертая комната”, объединенные под одной обложкой. У этих произведений не просто общее место действия – их сюжетные линии неуловимо перетекают друг в друга и сливаются где-то в области авторского умолчания. Пол Остер вообще мастерски сохраняет интригу, совершенно сознательно не объясняя читателю большую часть происходящих в книге событий. Стремясь еще больше запутать нас, персонажи с легкостью меняют имена и совершают пугающе похожие поступки. Навязчивое повторение сюжетов явно что-то да значит. Впрочем, автор намекает нам, что в “Нью-Йоркской трилогии” вообще мало случайных мест. Размышляя о достоинствах и недостатках детективного жанра, герой первой повести произносит одну из ключевых, на мой взгляд, фраз: “В хорошем детективном романе всему ведется строгий учет, нет ни одного лишнего предложения, непродуманного слова”. С этой точки зрения трилогия, полная незначительных вроде бы деталей и повисших в воздухе сюжетных линий, выглядит в высшей степени загадочно. Лично мне восстановить полную картину так и не удалось – возможно, потому, что для этого следует лучше знать модернистов, постмодернистов и их своеобразную литературную философию. Более опытные критики усмотрели здесь параллели с Беккетом и мощное послание теоретикам литературы. Наводят на размышления и своеобразная интерпретация мифа о вавилонской башне, и “цветные имена” героев второй части, и любопытные книги, которые почитывают между делом персонажи. Это книга, в которой часто приходится возвращаться назад, сопоставлять детали, примерять и отбрасывать самые разные теории. Произведение Пола Остера – великолепная головоломка, но, к сожалению, весьма унылый детектив. Свойственное постмодернистам стремление упрятать сложное в простое вполне понятно, но богатое внутреннее содержание романа полностью подавляет его изначально беллетристическую форму. Пора- зительно несимпатичные персонажи, нелогичные поступки и всеобщее безразличие решению криминальных загадок – плохая основа для динамичного детектива. Такое ощущение, что, давая пищу для ума, эта книга вообще не задевает чувства, не заставляет сопереживать. Многие читатели назвали истории “Нью-Йоркской трилогии” депрессивными и были правы – заблудившиеся в абстрактных идеях и навязчивых маниях герои действительно навевают тоску. Несмотря на то что одним из достоинств книги считается легкость стиля, читать ее оказалось на редкость сложно, а сам процесс напоминал решение чертовски длинной логической задачки. В этом, конечно, есть особого рода удовольствие, но совсем не то, которого ждут любители лихо закрученного детектива.