WAP
PDA
Территория игры
ОБОГАТИТЕЛЬНАЯ ФАБРИКА
|
22 сентября 2016 года, 14:42 Фото: Денис КОЖЕВНИКОВ Текст: Ольга ЛИТВИНЕНКО
|
В прошлую пятницу прошла одна из самых интересных встреч на проекте “Обогатительная фабрика”. Новый учебный год клуб-лекторий начал с необычного формата – настоящей шоу-лекции. Гостем стал актер театра и кино, телеведущий Михаил Полицеймако.
| Территория игры – где она начинается? Есть ли у нее границы? Как игра, талант, необъяснимый магнетизм театральных профессий создают точку притяжения, втягивая в свое пространство других? Как стать такой точкой сборки людей в эпоху рассеянного внимания и информационной перегрузки? Ответы на заданные вопросы Михаил Полицеймако дал на примере собственной жизни, в рассказах, актерских байках, интерактивных сценках, разыгранных вместе со слушателями. Да и само по себе его выступление (лекцией это назвать все же трудно) и трехчасовое общение с теми, кто пришел на “Фабрику”, наглядно показало, как талантливый актер может завоевать и удержать внимание, рассмешить, зарядить своей энергией и очаровать. В начале встречи аудитория притихла и немного оробела: совсем рядом – только протяни руку – сидит звезда экрана! Михаил запросто развеял эту излишнюю благоговейность: “Вы так на меня смотрите, как будто я баллотируюсь. Я чувствую себя как Каа с бандерлогами. Вы можете смело со мной говорить, спрашивать, что вас интересует, и не бояться меня”. Взрыв хохота – и пошел живой и неформальный разговор. Передать на бумаге всю прелесть этого разговора, наполненного серьезными рассуждениями, воспоминаниями и одновременно иронией и тонким ситуативным юмором, невозможно. Тот самый случай, когда говорят: “Это надо было видеть”. Все-таки прежде всего Михаил Полицеймако – актер. И актер, как мы имели возможность убедиться, не забронзовелый. О профессии – В анонсе нашей встречи я бы слово “игра” заменил на слово “жизнь”. Будучи актером, в спектакле ты имеешь возможность и счастье проживать другую жизнь. Профессия прекрасна еще тем, что ты продолжаешь учиться всю жизнь. Даже наша с вами встреча – это опыт и обу-чение для меня. Один из моих педагогов говорил: “Театр – единственное времяпровождение, на которое у меня хватает терпения”. То есть человек больше ничем не может заниматься. В моей жизни тоже так происходит. Мне очень нравится этим заниматься, и даже не то чтобы нравится – это как воздух. Самое главное даже не в достижениях, не в том, что тебя узнают, а в том, что ты выходишь на сцену и происходит взаимо-обмен энергией. Когда видишь: то, что ты делаешь, попадает в сердце зрителей. Это самый главный успех и счастье актера. В этом нет цели – завоевать и удержать любовь зрителей любыми способами. Мне кажется, любовь возникает, когда зритель видит, чего хочет актер. Когда артист выходит на сцену, у него есть цель. Но если цель понравиться зрителю – он пустой. У меня есть опыт игры перед детьми, я до сих пор играю Карлсона в мюзикле. Дети – самый сложный зритель. Если ты на сцене не играешь точно, не попадаешь в роль, он не будет тебя смотреть. Про актерскую династию – У меня глубокая актерская генетика. Наша династия началась с деда, Виталия Павловича Полицеймако. Его, к сожалению, мало кто помнит, хотя он есть в хрестоматии нашей театральной истории, у него есть знаковые роли, он стал народным артистом и лауреатом Сталинской премии. Моя мама Мария Полицеймако тоже актриса, ей 78 лет, но она до сих пор работает в театре на Таганке. Папа – народный артист России Семен Фарада. Многие думают, что я мальчик-мажор из театральной семьи, но я пошел по другому пути. Я даже работал курочкой Магги и кроликом Квики, ездил по школам. Не говоря о том, что работал Дедом Морозом. О детях и “Школе монстров” – Я окончил музыкальную школу по классу фортепиано, хотя это было трудно, и я пытался прогуливать, в основном сольфеджио. Еще у меня был английский. Папа настоял, чтобы я плавал – я шесть лет ходил в бассейн и занимался плаванием. То есть при всей загруженности моих родителей мною занимались. Это же я пытаюсь делать со своими детьми, их у меня трое. Пытаюсь держать их в таком лайт-черном теле, чтобы они не бездельничали. Потому что это им пригодится. Пригодится все. Все откладывается. Мой сын Никита занимается боксом и уже достаточно много играет в театре, хотя ему всего 15 лет. Летом я отправил его в военный лагерь для подростков под Нижним Новгородом. Там живут в настоящих палатках, в условиях “Рота, подъем!”. Встают, каждое утро выходят на зарядку, потом начинаются тематические занятия. Сын приехал другим человеком. Вопрос застилания кровати сейчас не стоит. Средняя дочь Миля ходит в музыкальную школу, занимается танцами, у нее есть репетитор по английскому. В свои восемь лет она меня тихо ненавидит и хочет смотреть “Монстер Хай”, эти ужасные мультики, хотя придумано реально здорово. Соня (ей пять лет) и Миля продадут душу дьяволу за “Монстер Хай”. Как только ты отвлекаешься, они тут же включают “Ютуб” и смотрят “Монстер Хай”. Фанатизм. У них дома кукол штук 15. И вот это “Папа, купи мне Клодин! Папа, если ты не купишь мне Клодин…” Я говорю: “У тебя уже есть Клодин” – “Я оторвала ей руку, папа”. О “рабах” – У моей мамы есть сын от первого брака, мой брат, которому сейчас 57 лет. Он живет в Йоханнесбурге, в ЮАР, работает главным инженером на заводе очистительных сооружений. У него там семья, огромный дом, собаки, внуки. Мама ездила к ним в гости и потом очень смешно рассказывала. Она приезжает, смотрит: во дворе стоит афро-американец и стрижет траву. Она: “Юра, кто это?” – “Это Джон у меня стрижет траву”. Заходит в дом, а там такая домработница – вылитая Женуария из сериала, загружает стиральную машину. Мама: “Юра, у тебя рабы?!” Об актерских приметах – На самом деле актерские приметы, о которых пишут и говорят, – это миф. Самая большая “примета” – это то, что находится внутри тебя. Ты настраиваешь свой рабочий аппарат. У хирурга это руки, у футболиста – ноги, а у актера – внутренний инструмент. Да, тебе могут приклеить бороду, усы, сделать новую прическу, меня даже много раз красили в негра, но все равно это я и мое тело. Перевоплотиться – это значит внутренне поменяться. А актерские приметы… Единственное, во что я верю, – это в так называемый прогон “для пап и мам”. Это когда на новый спектакль приходят родственники, друзья, знакомые журналисты, сидит “свой” зал. Потом они высказывают свои замечания. И вот когда ты начинаешь играть новую работу и вдруг чувствуешь дыхание зала, как они слушают и воспринимают, когда как бы падает невидимый энергетический занавес, тогда спектакль удался. О театре в провинции – Каждый артист сам делает свою судьбу и сам выбирает, чем ему заняться. Счастье моей профессии еще и в том, что я много езжу. Бывает, приезжаешь в город, знакомишься с артистами местного театра и видишь, что это классные артисты. Они в этом театре чувствуют себя хорошо и комфортно. И делают вещи, которые в Москве никогда не сделают. Во Владивостоке есть замечательный драматический театр имени Горького. Там главным режиссером работает уже много лет Ефим Самуилович Звеняцкий, народный артист России. Я у него был приглашенным артистом в спектакле, целый год летал во Владивосток и с артистами его театра играл. Могу вам сказать, они на йоту не уступают столичным актерам. А в каком-нибудь другом городе артисты живут от бутылки до бутылки. Бывает, что театр имеют просто для галочки. В каком-то отдаленном районе решают: а че это у нас театра нет? Давайте заведем. Потрясающий театр в Новосибирске “Красный факел”, взял не одну “Золотую маску”. То есть местоположение абсолютно неважно. Все зависит от того, насколько непривычно режиссер видит. Когда он придумывает такое, что больше никто не придумает. У меня был такой шок от Льва Додина, когда я посмотрел его спектакль “Гаудеамус”. У него в голове какой-то космос. Это спектакль про то, что молодых ребят забирают в армию, и в этой армии происходит много несмешного. Спектакль начинается с того, что по помосту идут разные ребята. В разной одежде, с разными прическами. Потом возникает музыкальный акцент, они проваливаются вниз и появляются вновь уже лысыми и в военной форме. Это очень ценное ощущение от театра, когда ты смотришь и думаешь: “Как это точно, как это нестандартно и здорово”. В норильском театре как зритель я не был. Но слышал, что у вас много молодых актеров, новый главный режиссер, поиск новых форм... В самолете рядом со мной сидела женщина, которая произнесла фразу: “Я летала в прошлом году на материк…” Подождите, это же не Сахалин, почему материк? Я забыл, что у вас нет автодороги, которая связывала бы вас с другими городами. И то, что в этой автономной атмосфере есть люди, которые занимаются творчеством и что-то ищут, – этому надо отдать должное. О любимых ролях – Выделить одну-единственную роль сложно. Я люблю спектакли “Ladies Night. Только для женщин” и “День радио”. В “Дне радио” играю уже 14 лет. По нему снят фильм, но спектакль до сих пор идет, и на него до сих пор не попасть. У меня есть два места. Ко мне приезжают друзья: “Слушай, нас четверо” – “Ну я не могу. Два стула, все”. Сейчас играю чеховские “Маленькие комедии”. Это классика, там шутка и водевиль в одном действии. Я вообще люблю свои театральные работы. Кино – меньше. Иногда смотришь фильм и думаешь: “Хосссподи боже ты мой”. Но могу вспомнить китчевый фильм “Здравствуйте, я ваша крыша”, где я сыграл главную роль. Это немножко закос под Тарантино, но я эту роль люблю. Еще был такой спектакль “Король-олень” по знаменитой сказке Карло Гоцци, где все играли в масках. Его поставил мой однокурсник Коля Рощин, он сейчас стал главным режиссером Александрийского театра в Питере. Всю постановку он придумал сам, и это одна из моих любимых театральных ролей, хотя это было 20 лет назад. Но я помню, как мы стояли на сцене в масках, мое лицо не видно, а я играю старика и весь спектакль хожу сгорбленный. И когда снимаю маску и зритель видит, сколько мне на самом деле лет, это производит сильное впечатление. Театр vs кино – В идеале надо реализоваться везде. Но театр – это школа. Любой из вас может сыграть в кино в эпизоде, даже с небольшим количеством текста. В театре – нет. Без школы, без подготовки у вас не получится выйти на сцену и сыграть роль. Театр – это гимнастика всего организма. Если актер не играет в театре, для меня он сомнителен. “Камеди клаб” для меня – не артисты. Хоть у программы и удачный формат. Они замечательные кавээнщики, очень смешные ребята, которые шутят. В театре “Квартет И” я играю в двух спектаклях – “День радио” с 2002 года и “День выборов” с 2006-го. А остальное – антрепризы. В театре я не работаю принципиально. Театр – это еще и абсолютно подневольная история. Ты не можешь прийти к художественному руководителю и сказать: “Слушай, мне надо на один день слетать в Норильск, можно я завтра не приду на репетицию?” Я не люблю это, ощущение клетки для меня противоестественно. Пробовал, четыре года был ведущим артистом РАМТа – Российского академического молодежного театра. И ушел в свободное плавание. Поначалу это было очень страшно, когда ты сидишь и вообще нигде не работаешь. Когда позвали – пошел поработал. Но я так живу уже 15 лет. С одной стороны, чувствую себя абсолютно свободным человеком: меня позвали – я пошел или поехал, как к вам, или сказал: “А я не хочу”. У меня есть возможность выбора. Поражаюсь, как люди каждый день ходят на работу. На одну и ту же. Я живу по такому принципу: делаю только то, что нравится. Даже если это съемки в рекламе. Я уже четыре года являюсь лицом северодвинского молока. Их продукция – это вкусно. Я все пробовал, я вообще очень люблю молочку. И если что-то рекламирую, мне не стыдно за этот товар. О регалиях и званиях – Это плохое наследие Советского Союза. Ни в одной стране мира у артистов нет званий. Призы на фестивалях – да. Человек хорошо сыграл в кино и получил за это приз. Но для меня самое дорогое – это интересная роль. Статуэтка – что она дает? Ну стоят у меня дома три штуки. Ими можно мух давить. Интересная роль – это тот путь персонажа, который ты проделываешь и меняешься от начала спектакля или фильма к концу, и зритель это видит. Чтобы была хорошая драматургия. А призы – это так мимолетно. Победа же не в этом. Не это греет. Владимир Высоцкий вообще не имел званий. Его знали все, и он мог выйти из дома без денег утром, его бы встретили, накормили, донесли на руках домой. Мой друг Гоша Куценко недавно получил звание заслуженного артиста, хотя он уже 20 лет как известный актер. Вошел в роль и не вернулся – Вокруг актерского перевоплощения тоже существует много мифов. То, что актеры с трудом выходят из образа или месяцами вживаются роль, все ерунда и собачий бред. В каждой профессии есть свои приемы и техники. Вживаться в роль – это уже Кащенко. Если человек не может выйти из образа, надо сразу звонить 03. Недавно был вечер памяти Льва Дурова, я имел честь быть его ведущим, вместе с Димой Харатьяном. Пришло много людей, и был Женя Миронов. Он мне рассказывает: “Одна женщина спросила, правду ли про меня говорят, что когда я играл князя Мышкина в “Идиоте”, то месяцами не выходил из образа. Представляешь, если бы это было так? Я бы уже лежал в Кащенко в смирительной рубашке”. О радио – Когда я поступил в ГИТИС, у меня стипуха была 200 рублей. У родителей с 18 лет денег принципиально не брал. Поскольку у меня винт в одном месте, я тут же подумал: надо что-то зарабатывать. Так, Деды Морозы – это у нас зимой. А что у нас с рекламой? Озвучить один ролик на радио стоило 7 долларов. Я обежал все радиостанции. Поскольку у меня нет критичных дефектов речи (а на самом деле они есть у всех, дефект речи был даже у Левитана), я стал озвучивать рекламу. И делал это очень много. Могу похвастаться, что в 19 лет на озвучке я зарабатывал тысячу долларов в месяц. Это было в 1994 году. Сам покупал себе билеты, ездил в Крым, сам за себя платил. Потом меня пригласили вести программу на радио “Маяк” “Хороший Полицеймако, плохой Полицеймако”. С этим проектом не получилось. Какое радио я слушаю? В машине у меня шесть кнопок. “Детское радио” – везу дочерей в школу, и мы слушаем, причем одна дочь обожает радио, а другая ненавидит. “Бизнес ФМ” – послушать новости и курс доллара, расстроиться или обрадоваться. “Наше радио” – потому что у меня там очень много друзей и я слушаю русский рок, мне он нравится. Еще “Серебряный дождь” и радио “Джаз”. За анонсами клуба-лектория “Обогатительная фабрика” следите на сайте проекта fabrika-norilsk.timepad.ru. Там же можно записаться на очередную лекцию в качестве слушателя. |
Три часа говорили о серьезном, смешном... 
... и очень смешном |
| 0 | Твитнуть |
