В 1956 году руководству Норильского комбината стало понятно, что оргнаборами проблему нехватки кадров не решить. Благодаря стараниям агитаторов в заполярный город приезжали десятки тысяч рабочих, но большинство новобранцев возвращались домой, разочарованные действительностью. Так что без мощной пропаганды и поддержки государства было не обойтись. К счастью, отношение руководства страны к Норильску и его жителям за последние годы изменилось – город стал перспективным.

Поэтому 19 мая ЦК КПСС и Совет министров СССР обратились к молодежи страны с призывом ехать в Норильск и “осваивать крупнейшее месторождение цветных и редких металлов”. Подобные призывы в годы ликвидации лагерной системы страны звучали часто: многие великие стройки социализма остались без рабочих рук заключенных. Норильск стал одним из самых популярных адресов притяжения молодежи. Кому – ордер, кому – верблюжье одеяло В Москве, Ленинграде и Красноярске уполномоченные представители комбината начали составлять списки желающих строить город за Полярным кругом. Приезжающих по путевкам Союза молодежи, а их было в тот год не менее девяти тысяч человек, назвали в духе времени комсомольским десантом. Новобранцев требовалось разместить относительно комфортно, чтобы не повторилось повального бегства рабочих, как в предыдущие два года. Под общежития были перестроены многие лагерные бараки и жилые здания в городе. У норильских очередников даже аннулировали ордеры на квартиру. Возникало немало обид. Получилось, что новобранцы прошлых лет, оставшиеся в Норильске, и “коренные” специалисты из бывших заключенных оказались людьми второго сорта. К сожалению, советская пропагандистская машина забыла о тех, кто приехал в Заполярье  в самый трудный переходный период 1953–1956 годов, когда Норильлаг становился городом. О тех, кто не испугался морозов, бараков и бедности. О тех, кто остался и подготовил хорошую основу для комсомольского десанта 1956 года, история которого только начиналась. Большинство норильчан в то время жили в поселках: Северном, Южном, Железнодорожном, Заозерном и других. Точного количества этих поселков сейчас не помнит никто. Некоторые из них официально даже не существовали. В поселковой жизни было одно бесспорное преимущество: близость к месту работы. Молодежные десанты прошлых лет – “старожилы” – строили в них новое жилье для прибывающих комсомольцев, а также бани, столовые и другие объекты. Приезжающих расселяли где только можно – в конторах, спортзалах, столовых, школах. Тем, кому не хватило койко-места в бараках и балках, выдавались верблюжьи одеяла. Об остроте жилищной проблемы пятидесятых годов говорит тот факт, что даже в период массового заселения “хрущевок” очистить городскую территорию от балков не удавалось. В освободившиеся домики тут же вселялись другие жильцы. Существовал даже нелегальный рынок такого жилья. Главным архитектором города тогда была Лариса Назарова, активно решавшая проблему расселения людей. Позже она вспоминала: “Семьи переселялись из полуразвалившихся хибар, угрожающих жизни людей, в отдельные квартиры. Однако случился парадокс: чем больше выезжало семей, тем больше их заселялось вновь. На заседании исполкома было решено прекратить паспортную прописку в балках – не помогло. Тогда мы пошли по другому варианту: списки составлялись на район, выдавались ордеры на квартиру. Комбинат помогал транспортом выселять всех людей одновременно, со скарбом, после чего один из балочных конгломератов сжигался. Такой метод позволил за несколько лет освободиться от балков и подготовить территорию для капитального строительства и благоустройства города”. Несколькими годами позднее комсомольско-молодежные бригады освоят строительство панельных пятиэтажек и построят две значимые для нашего города улицы – Московскую и Ленинградскую. Понятно, что первую из них возвели столичные десантники, а вторую – комсомольцы из города на Неве. Строительство велось очень быстро, бригады соревновались друг с другом. К тому же сами строители получали квартиры в этих домах и работали на совесть. Улицы Московская и Ленинградская стали своеобразным памятником комсомольскому десанту. Четыре тысячи браков Именно с приездом новобранцев 1956 года в Норильске активизировалась система комсомольско-молодежных строек. На особо важных для города объектах юноши и девушки трудились в свободное от основной работы время. Это значительно сокращало сроки строительства, а энтузиасты получали внеочередное право на получение жилья или политические преференции, способствовавшие  карьерному росту. Методом народной стройки, с помощью которого в лагерные времена возвели первую и четвертую школы, а также Дом физкультуры в Старом городе, строились Норильский телецентр, плавательный бассейн, где работали около шести тысяч добровольцев, и многие другие важные социальные объекты. В год комсомольского десанта в двух городских парках были установлены новые гипсовые скульптуры. К слову, в пятидесятые-семидесятые годы таких произведений искусства в наиболее посещаемых местах Норильска было достаточно много. Еще помнятся великолепные композиции, украшающие Пионерский парк (впоследствии ставший стадионом “Заполярник”), или сюжетный постамент “Прием в пионеры” у Дворца культуры. Норильские дети конца пятидесятых помнят гигантского бурого медведя из белого гипса в городском парке. Парк простирался от озера Долгого до нынешнего плавательного бассейна. Были и другие элементы украшения городской среды, оставшиеся ныне лишь в памяти да на редких архивных фото. Мне лично запомнилась странная рыба несеверной породы в центре фонтана на стадионе ДСО “Труд”, что напротив ДИТРа… В год 1956 в Норильске было зарегистрировано рекордное количество браков за всю предыдущую историю города – около четырех тысяч! Остались сильнейшие В первую же зиму новобранцев на прочность проверила норильская погода. На долгие четыре дня город оказался во власти черной пурги. Говорят, что сам термин родился именно в это время, потому что ранее подобных катаклизмов мироздания в Норильске не отмечалось. Скорость урагана зафиксировать в те дни не удалось. Приборы, ориентированные на ветер до 40 метров в секунду, просто зашкаливало. Ломались опоры электропередачи, опрокидывало и заметало транспорт. Люди подвергались смертельной опасности. Норильск, заметенный снегом, был парализован. Убытки, нанесенные пургой, оказались настолько серьезными, что компенсировать их пришлось по специальному распоряжению Совета министров. Не меньше трети “десантников”, испугавшись, после черной пурги покинули город. В Норильске, а затем и в истории, остались сильнейшие. Они создали новые правила и определили стиль городской жизни, принеся с собой столичные нормы поведения и психологические тенденции. Их стараниями создавалась новая культурная жизнь города. В следующем году, несмотря на продолжающиеся призывы партии и правительства, число желающих ехать в Норильск резко сократилось. Возможно, Всемирный фестиваль молодежи и студентов в Москве был тому причиной, а может быть, лозунги покорителей Севера вышли из моды. Поэтому наиболее значимым из всех массовых наборов в Норильск так и остался комсомольский десант – 56. В 1957 году впервые закрыли прием на предприятия комбината: он был полностью укомплектован рабочими, служащими, инженерно-техническим персоналом. Население города составило 118 тысяч человек.   При написании материала использованы документы из архивов комбината и города, института “Норильскпроект”, Музея истории освоения и развития НПР и другие источники.

В перспективный Норильск потянулась молодежь со всей страны