WAP
PDA
Одна из самых прекрасных
ТЕАТР КРУПНЫМ ПЛАНОМ
|
2 февраля 2017 года, 15:11 Фото: Николай ЩИПКО Текст: Валентина ВАЧАЕВА
|
Лабораторное движение прижилось в Норильском театре, о чем свидетельствует прошедшая в январе пятая “Полярка”, посвященная теме русского зарубежья ХХ века.
| Возвращенные на Родину в 90-е годы в типографских переплетах Василий Аксенов и Сергей Довлатов останутся в репертуаре 76-го творческого сезона Норильской драмы. Постановщики “Блюза 116-го маршрута” и “Дороги в новую квартиру” Николай Русский и Андрей Гончаров еще раз приедут в Норильск, чтобы превратить свои режиссерские эскизы в спектакли для малой сцены. Это подарок и для тех, кто эскизы видел, и для тех, кому билетов на лабораторные показы не досталось. Премьеры намечены на апрель – месяц, который для театра должен стать историческим. В апреле в Москве чеховским “Дядей Ваней” из Норильска в постановке Петра Шерешевского финиширует фестиваль “Золотая маска”, а в Петербурге на Всероссийском фестивале театрального искусства для детей покажут спектакль-клоунаду Тимура Файрузова “Конек-Горбунок” по сказке Ершова. Даже если эти спектакли не получат главных наград, они навсегда останутся номинантами престижнейших театральных премий. Кстати, на спектакле о Норильлаге Анны Бабановой “Жди меня, и я вернусь” среди критиков были председатель экспертного совета “Золотой маски” не только этого года, но и следующего... Куратор норильской “Полярки” Олег Лоевский и его команда театральных критиков – кстати, на этот раз все как минимум кандидаты искусствоведения и/или эксперты “Золотой маски” – отметили, что лаборатория в Норильске удалась. Татьяна Тихоновец вообще назвала ее одной из самых прекрасных из тех, что она видела (а член жюри и экспертных советов все той же “Золотой маски” и других фестивалей, надо полагать, видела немало): – Вообще мне очень понравились все работы. Мне кажется, что это одна из самых прекрасных лабораторий, которые я видела. Прекрасная прежде всего потому, что был взят большой серьезный пласт литературы. (Напомним, что русской эмиграции была посвящена и специальная лекция критика.) Кроме темы, пятая “Полярка” в Норильске отличалась от предыдущих еще и тем, что на ней был минимум зрительских обсуждений. У молодых режиссеров и артистов, которые их впервые видели, за два дня “все получилось”, и зрительному залу оставалось только благодарно аплодировать. Оценку эскизам давали в основном “специально обученные люди”, как называл коллег театральный критик Олег Лоевский. Очень русская история “Блюз 116-го маршрута” написан Василием Аксеновым в конце 90-х, когда писателю было разрешено посещать страну, из которой его в свое время выставили. Как сформулировал Олег Лоевский, “родина”, “страна”, “государство” – это разные понятия: – У Аксенова идет попытка, поддержанная режиссером, разобраться с исторической наполненностью этих понятий. Что меняется, а что сохраняется навсегда. В этом ему помог талант писателя и отстраненность от того, что происходило в стране, которую он покинул. Стране, которая осталась его Родиной, но не стала его государством. Мне кажется, что режиссер угадал самое главное – многослойность темы, в которой переплетаются лирическое, государственное, футуристическое. Чего стоит попытка героя в третий раз войти в этот троллейбус... Это тоже национальная черта – наступать на одни и те же грабли. Оценил критик и форму, найденную режиссером Николаем Русским и пойманную артистами, их внутреннюю ироничность по отношению к тому, что они делают, как существуют в роли: – Все дает объем, воздух. Никто не давит: вот, смотрите, в каком ужасе мы жили… Нет. Мы живем как живем, легко совмещая смысл и бессмыслицу, абсурд и подвиг. И все по кругу, по кругу... Высокую оценку форме эскиза, в частности, использованию хора, дала и Татьяна Тихоновец: – По-моему, совершенно замечательно, что джазовый рассказ сделан в этом стиле. Очень точно подобран песенный ряд. Он и иронический, и сатирический, и лирический. Все люди старшего возраста все равно слезами реагируют на “Дорогую мою столицу...”. За два дня добиться точного актерского существования – большая редкость. Прекрасный артист Сергей Ребрий потрясающе держит очень точное состояние духа. Он как бы играет дистанцию между временами, и мы глазами его героя, человека вернувшегося, видим происходящее и идем с ним и за ним. Те, кто жил в то время, помнят, как люди отказывались встречаться с теми, кто собирался уезжать из страны или просто находился в ситуации противостояния, даже не сильно заметного… Люди не хотели никаких неприятностей… И буквально в первые пять-десять минут Ребрий сыграл все это. Всю историю, которая была когда-то с предавшим его героя Игорем Гореликом и его любимой Любкой. На мой взгляд, это очень грустная, очень смешная, очень ироничная и очень русская история. А случай с водителем троллейбуса, который из маньяка превратился в культовую фигуру? Это все про нас, страну язычников, изо всех сил стремящуюся казаться православной. Это все было нам сыграно. О режиссере эскиза Николае Русском известно, что он прошлогодний выпускник Российского государственного института сценических искусств в Санкт-Петербурге, но уже отмечен “Золотым софитом” за режиссерский дебют, а его эскиз 2014 года по рассказу Владимира Сорокина вошел в спектакль БДТ им. Товстоногова. Норильский театр режиссеру из Санкт-Петербурга понравился, и он с удовольствием дал согласие на дальнейшую работу над “Блюзом…”. В ленинградском контексте На обсуждении второго эскиза на малой сцене по довлатовской “Дороге в новую квартиру” режиссера Андрея Гончарова было предложено объединить его с первым и сделать полноценный спектакль. Сегодня мы знаем, что будут поставлены два спектакля, и это, наверное, правильно. Андрей Гончаров, сокурсник Николая Русского, также был отмечен за режиссерский дебют “Золотым софитом – 2016”, также принимает участие в проектах БДТ. “Специально обученные люди” во время обсуждения вспомнили его удачную постановку в саратовском ТЮЗе “Как Зоя гусей кормила” и констатировали, что и норильский эскиз произвел на них яркое впечатление. Театральный критик Алена Карась похвалила режиссера за точную передачу интонации рассказа, его жанра, отметив, что финал “очень красивый, современный, очень смешной, бесконечно взятый в кавычки, но чуть-чуть сентиментальнее, чем хотелось бы”: – Эскиз есть. Мы видим тройной или даже четверной зачин, который каждый раз представляет нам нового героя. Мы видим историю женщины (арт. Маргарита Ильичева), ведущую определенную жизнь. Мы ее не осуждаем, а, скорее, жалеем, как и каждого из героев рассказа. Это все довлатовское: смех, бесконечный сарказм, юмор… Как он это соединяет – загадка. Мне кажется, что в элементах реконструкции эта загадка не то чтобы разрешена, но наличествует эскиз к ее разрешению. Протоптаны какие-то дорожки. Формальная структура уже есть, а смысловая еще прощупывается. В целом работа мне понравилась. Очень понравился эскиз Андрея Гончарова и Татьяне Тихоновец, которая напомнила, что, когда Довлатов уехал в эмиграцию, он лишился своих героев, своих тем и читателей: – Это тот случай, когда писателю нельзя было уезжать, а пришлось. В “Дороге...” мы видим его привычных героев, простых ленинградцев. Идеально, на мой взгляд, сделан подбор артистов, которые работают не только на интонации и атмосфере. Видно, что за два дня все разобрано, гвоздями пока не приколочено, но намечено. По словам критика, эта работа для нее корреспондируется с эскизом по Аксенову: – Они близко решены по музыкальному ряду, внутренней партитуре, которая и есть партитура времени. Песни так точно совпадают с ним, что смешно до слез. Режиссер в эскизе улавливает все важные для рассказа интонации. Потрясающе выбран странный, немножко выморочный способ существования героев на сцене, такой ленинградско-петербурский, когда никто друг с другом практически не общается. Мне кажется это очень хорошо сделано. Очень смешно. Особое оживление во время обсуждения вызвали рассуждения Татьяны Тихоновец о главной героине “Дороги…”: – Я не думала, что можно так поймать довлатовский образ женщины, измученной культурой… Ее сознание идет параллельно мужскому, простому, грубому, жизненному. В результате возникает мощный драматизм. Два мира, которые никогда не пересекутся. Она всегда будет думать о Ван-Гоге, а он совсем о другом. Режиссер сумел перевести литературную иронию в театральный текст. В эскизе действительно придумано много интересного. Первые зрители особенно активно аплодировали двум памятникам: Петру на коне и Ильичу на броневике. Как сказала критик, ленинградский контекст в эскизе очень хорошо чувствуется. Не все пазлы сошлись Третий режиссер – Георгий Цнобиладзе – в профессии дольше своих младших питерских коллег и даже дважды до этого побывал в Норильске. – Студентом, когда мы с Львом Абрамовичем Додиным готовили спектакль “Жизнь и судьба”. Тогда мы спускались в шахту, ездили на Ламу, на “Голгофу”, в Дудинку. Ходили с экскурсией в ОИК-30 – общались с заключенными, ели в столовой. Самые яркие впечатления от той сентябрьской поездки – “Голгофа” и колония. Во второй раз мы приезжали к вам с российской премьерой этого спектакля десять лет назад. У меня были небольшие эпизоды в русском и немецком лагерях. Играл на вашей сцене (хорошо!) в волейбол. Помню, страховал всех, чтобы мяч не улетел в зал. Когда Георгию предложили ставить спектакль на основной сцене, он понимал, что это наименее выгодная позиция, но согласился. К тому же роман Владимира Набокова “Камера обскура” (инсценировка Александра Гетмана) к этому располагал. Роман-пародия на мелодраму про богатого искусствоведа, который бросил жену и ушел к молодой любовнице. К сожалению, и на этот раз эскиз, представленный на основной сцене, так и останется эскизом. Хотя большинство зрителей и критики были за то, чтобы “Камера обскура” вошла в репертуар. – Работа Георгия требует продолжения, – вынес вердикт на обсуждении куратор. – Есть актриса (Полина Белянина), которая замечательно работала, и герой (арт. Сергей Назимов), и антигерой (арт. Роман Лесик). Все на месте. К Лоевскому присоединилась и Татьяна Тихоновец: – Когда я смотрю лабораторную работу, то прежде всего думаю о том, какой адский труд стоит за этими несколькими днями. Иногда и больше работают, а не получается. При том что честно вкалывают, не спят, не едят. От чего это зависит? Трудно сказать. Сидишь и понимаешь: получилось. Не понимаю только одно: как за эти два дня Георгий и артисты смогли это огромное произведение собрать. Конечно, еще не все пазлы сходятся. Понятно, что еще много нужно работать с артистами, потому что им трудно за два дня поймать все состояния и переходы. Главное, что удалось, по мнению Тихоновец, это присутствие в эскизе и театра, и синематографа: – Ощущение, что эти две реальности: плоский экран и могучий объем театра – замечательно уживаются. Создается история: перед экраном, на экране, а когда экран поднимается, и в заэкранье. Все это завораживает. Очень точно подобраны артисты. Назимов – идеально кинематографический типаж. Артисту очень хорошо удаются моменты зыбкости и неумения принять решения, когда человек идет, чтобы сделать одно, а делает противоположное. Намерен уйти, а остается. Намерен объясниться, но не объясняется. Единственный поступок, на который он решается, кончается не убийством любовницы, а его. Очень интересно работает актриса Полина Белянина, она так точно играет эту девочку – ангела-оторву, двойственность, такой женский сучизм… Очень обаятельно это происходит. Татьяна Тихоновец на обсуждении вспомнила, что однажды видела спектакль по этому роману Набокова, где все игралось всерьез: – В результате получилась махровая мелодрама… В эскизе, что очень важно, не потеряна ирония, которая есть в набоковской прозе. История замечательно придумана, и она очень сегодняшняя, даже всегдашняя. Это тот роман, с которым Набоков выпрыгнул из темы русской эмиграции и ушел далеко-далеко. Этот эскиз демонстрирует не только европейское сознание, но и сегодняшнее наше, когда размыты грани между добром и злом… По признанию режиссера, за два дня ему не удалось сделать все, как хотелось, но не факт, что, если бы на постановку ушло два месяца, он был бы доволен собой. Повторюсь, большая часть зрительного зала проголосовала за то, чтобы оставить “Камеру обскура” в репертуаре, причем “как есть”. Интервью с артистом театра R.A.A.A.M. (Таллинн) Кристо Видингом читайте в следующем номере “ЗВ” |
Любовный треугольник из “Камеры обскуры” сыграли Сергей Назимов, Полина Белянина и Роман Лесик 
Женщина, измученная культурой, – Маргарита Ильичева. Образы “простых ленинградцев” –
мужчин воплощали: Иван Розинкин, Степан Мамойкин, Денис Ганин 
Кристо Видинг |
| 0 | Твитнуть |
