WAP
PDA
Айс или не айс?
ДАЙВИНГ
|
9 апреля 2018 года, 13:15 Текст: Елена ПОПОВА
|
Оказаться в холодной воде, когда над твоей головой толща льда, для обычного человека – кошмарный сон. Однако в Норильске есть люди, которые подвергают себя такому экстриму по доброй воле. О том, что ими движет, “Вестник” узнал у айс-дайверов.
| С Евгением Бабичем, руководителем клуба “Норд-дайвинг”, мы познакомились в городском бассейне. Там в это время как раз проходили ежегодные соревнования по дайвингу. Оценивать выступления участников представителю регионального отделения Конфедерации подводной деятельности России необходимо было под водой, и я могла только порадоваться собственной предусмотрительности, договорившись о нашей беседе заранее. Клуб “Норд-дайвинг” существует в Норильске более десяти лет. За это время в нем прошли обучение и получили сертификаты не менее полусотни дайверов. А постоянных участников – десять. – Проблема вся в том, что в городе один бассейн. Спортсооружение очень востребовано, и мы можем проводить занятия только по воскресеньям, – объясняет мне Евгений. – Набор новичков по этой причине не ведем, но, если у человека есть большое желание и собственное снаряжение, азам обучим. После чего дайверы-любители могут развиваться в своем направлении. А их много. Кто-то любит фото- и видеосъемку под водой, кто-то предпочитает изучать живность, а кто-то - погружаться на затонувшие корабли, в пещеры. Для различных направлений дайвинга есть свои специальные курсы. Я спешу перевести наш разговор на “северный вариант”. Суть новомодной тенденции мне ясна: айс-дайвинг – это подводные погружения на территориях, где большая часть воды скована льдом. Другой вопрос: в чем секрет привлекательности такого экстремального развлечения для норильчан? Особенно если учесть, что среди членов клуба не только представители сильного пола, но и девушки. Что для них айс-дайвинг – выброс адреналина? Жажда неизвестного? При одной только мысли о ледяной воде – у меня мурашки по коже. А им хоть бы что! – Айс-дайвинг дает возможность полюбоваться теми подводными красотами, которые в теплое время года недоступны, – объясняет Евгений Бабич. – В наших пресных водоемах, и реке Норилке в том числе, летом плохая видимость: взвешенные частицы поднятого со дна ила вперемешку с цветущей органикой превращают воду в мутную жижу, в которой передвигаться можно только на ощупь. На озере Долгом руку под водой подносишь к лицу – и все равно с трудом ее различаешь. Совсем другое дело зимой: цветение прекращается, муть полностью оседает. Если снега нет и лед прозрачный, то можно даже увидеть под водой людей, которые стоят наверху. Точно так же и они видят всех дайверов. Впечатления неизгладимые! Поэтому люди, которые хотя бы однажды заглянули по “ту сторону”, в этот красочный мир глубоководья, с дайвингом уже не расстаются. Хотя условия для погружений в Заполярье достаточно сложные. И в первую очередь потому, что из-за особенностей климата северным дайверам приходится утепляться. – В шубки? – смеюсь я. Евгений подхватывает шутку: – Судя по цене, можно и так сказать. Средняя стоимость утепленного гидрокостюма около 100 тысяч рублей. Понятно, что это отнюдь не предел для дайверской амуниции. Увлечение вообще дешевым не назовешь. К примеру, сухой гидрокостюм из вспененного неопрена можно купить и за 150 тысяч рублей. А еще потребуются ласты, баллоны. Под “сухарь” нужно термобелье. Обязательны шлем и перчатки – желательно тоже из плотного неопрена. Практика показывает, что этот материал лучше других защищает организм от переохлаждения и позволяет аквалангисту чувствовать себя на глубине максимально комфортно. Именно в таких гидрокостюмах, кстати, погружались в точке географического Северного полюса Земли москвичи Михаил и Анастасия Сафоновы, зафиксировавшие мировой рекорд. – С супругами я познакомился год назад, когда ездил в их дайв-центр “Полярный круг” на берегу Белого моря, – вспоминает Евгений. – Выпускник МГУ, почетный полярник России Михаил Сафонов является руководителем организации, в которой почти все участники – кандидаты биологических наук. Для них дайвинг не столько хобби, сколько инструмент для изучения подводного мира. В экспедициях на Белое и Баренцево моря они проводят съемки научно-популярных фильмов, которые можно увидеть в передачах “Клуб путешественников”, “Русский экстрим”, “Диалоги о животных”. Дайверы, прошедшие подготовку в центре “Полярный круг”, воспринимают потом теплые моря как детский сад. – А у вас они были – теплые моря? – Конечно. Я погружался в Египте, Таиланде, Мексике, на Филиппинах, Мальдивах, – перечисляет свой “послужной список” Евгений. – И все же невероятная красота Белого моря обладает какой-то магнетической силой – одной вылазки в это место для меня маловато. Не зря сюда приезжают дайверы со всего мира. Что интересно – из-за соленой воды температура ее зимой опускается до минус двух градусов. В то время как у нас в Норильске –0…+2 градуса Цельсия. Разница на первый взгляд небольшая, но довольно ощутимая. Приобщиться к экстриму Спуститься в глубины подводного царства он мечтал еще с детства. Зачитывался приключенческими книгами, статьями в журнале “Физкультура и спорт”, где рассказывалось о затонувших кораблях и удивительных открытиях в таинственных безднах. – Естественно, большое влияние на меня оказали фильмы Жака Кусто. В воскресные дни раньше показывали, как команда знаменитого француза на научно-исследовательском судне “Калипсо” бороздит бескрайние просторы Индийского океана, путешествует по Средиземному и Красному морям, снимая видеоматериалы о многочисленных и разнообразных обитателях морских глубин. Нравилось смотреть передачи о погружениях российских звезд в разных странах. И “Клуб путешественников” с Юрием Сенкевичем. Жаль, что эти рейтинговые программы убрали с центральных телеканалов, – сетует Евгений. – И сколько лет вы уже занимаетесь дайвингом? – Около двенадцати. За это время прошел путь от любительского до профессионального уровня. А последние лет семь являюсь инструктором. – Ну а стаж других участников клуба? – Он разный. Так же как и возраст. Самый молодой дайвер в клубе? Одиннадцатилетний Виктор Руденко. А самый старший… – мой собеседник на минуту задумывается. – Из тех, кто прошел обучение в клубе, это известный в Норильске морж – пенсионер Александр Лукьяновский. Пять лет назад он ездил с нами на сафари на Красное море. Мы тогда группой из 16 человек зафрахтовали корабль и отправились в экспедицию на поиски затонувших кораблей. – Что все-таки интереснее – классический дайвинг или “подледка”? – Не стоит их сравнивать. Это разные вещи. Подводный мир южных морей, конечно, очень богат! И если есть возможность отправиться за границу, наши дайверы обязательно едут. Многие вообще не против круглый год нырять в теплой водичке в обычном легком снаряжении, но авиаперелеты из Норильска в Египет и Таиланд, понятно, требуют затрат. Выбор в итоге небогатый – или не нырять вовсе, или приобщаться к экстриму. Выйти сухим из воды Погружения норильские айс-дайверы совершают в районе “Надежды” – в затопленном карьере, глубина которого составляет 13,5 метра. Сезон начинается в ноябре. И длится чуть более месяца. Дольше не получается – за зиму толщина льда на северных водоемах может намерзать до полутора-двух метров. – А в ноябре ледяная корка еще тонкая и снега не так много, – объясняет мой собеседник. – В толще льда мы выпиливаем отверстие диаметром два на два метра – майну. Лед обязательно вытаскиваем на поверхность – из соображений безопасности. Иначе он может снова застыть и преградить выход из майны пловцам. Погружаются айс-дайверы обычно по два-три человека. И столько же страхующих на поверхности. У каждого в руках линь – страховочный конец, который позволяет тем, кто под водой и наверху, общаться между собой. Линь во время дайва должен быть в некотором натяжении. – Сигналы стандартные. Хотя можно их немного менять, в зависимости от того, какие задачи у дайверов, – добавляет Евгений. – К примеру, когда идет фотовидеосъемка, дергаешь рывком линь два раза – и тебя никто не беспокоит все это время. До начала апреля айс-дайверы в “открытый космос” не выходят – навыки погружений отрабатывают в бассейне. А с приходом тепла снова едут к “Надежде”. Или к затопленному карьеру под Алыкелем. Это еще одно место для тренировок. – Мне погружения весной нравятся намного больше, – признается Евгений. – Много света. Не так холодно. И впечатления более яркие. Я пытаюсь себе все это представить… Осознание того, что ты находишься в замкнутом пространстве, щекочет нервы. Дыхание перехватывает от красоты – ледовая толща изнутри покрыта причудливыми узорами и трещинками. Пузырьки воздуха от аквалангов собираются сверкающими шариками, которые то сливаются, точно ртуть, то расползаются в стороны. Столб света уходит в глубину, преломляясь, рассыпаясь веером тонких лучей. Космос!.. Сюрреализм! – А в вашем клубе все дайверы погружались под лед? – Даже если кто-то и не планировал заниматься айс-дайвингом, то, увидев, с какими счастливыми глазами выбираются на поверхность льда пловцы, остальные тоже загораются. Для новичков погружения в карьер – часть учебного процесса, а для опытных айс-дайверов – это своего рода наркотик. Незабываемые ощущения хочется испытывать снова и снова! – добавляет штрихов Евгений. – Холод под водой чувствуется? – Конечно. Даже несмотря на гидрокостюм. Вода попадает под шлем – мерзнет и голова, и лицо. Первое ощущение – будто тысячи кинжалов вонзаются в кожу, но уже через минуту-две становится комфортно. Конечно, есть сегодня и крутое снаряжение – с электроподогревом, позволяющее несколько часов просидеть под водой. Но какой в этом смысл? Воздуха в баллонах на столько все равно не хватит. Он подо льдом расходуется быстрее, чем при дайвинге в открытой воде. Опять же, снаряжение при минусовой температуре обмерзает, приходится его периодически поливать кипятком. – Рыбу в холодное время года под водой можно увидеть? – В карьере, куда мы погружаемся, почти нет флоры и фауны. Есть только маленькие жучки-плавуны. На Севере вообще сложно увидеть рыбу – она в основном хищная, пузырей боится. Это только подвод-ные охотники могут с ней встретиться. Но мы к ним не относимся. Вместо подводных ружей у нас фото- и видеокамеры – обычно мы занимаемся съемкой. А кроме того, отрабатываем навыки погружений на затопленные объекты. Для этих целей в карьере на “Надежде” есть старый “Москвич”, а в водоеме под Алыкелем – пассажирский вагон. По слухам, его сбросили туда после аварии на железной дороге где-то в 70–80-х годах прошлого века. Надеюсь, нам когда-нибудь удастся пролить свет на эту историю. С другой стороны, и наши летние экспедиции оставляют много вопросов. Параллельный мир Летние экспедиции участников клуба “Норд-дайвинг” – отдельная тема для разговора. Мой собеседник на просьбу рассказать что-нибудь интересное вспоминает о погружениях на озере Кунжевом, куда норильчане ездили дважды – в 2013 и 2015 годах. – На мой взгляд, место достаточно удивительное, – отмечает Евгений. – Озеро находится в разломе скалы в районе Ергалаха. Ландшафт довольно скупой: ни одного дерева вокруг. По сравнению с Ламой или Глубоким Кунжевое относительно небольшое, но при этом достаточно глубокое. И в воде, и на суше мы находили окаменелые ракушки, которые дают основание предполагать, что когда-то на месте Кунжевого было море. Видели камни, своей формой напоминающие человеческое лицо. А во время погружений поднимали со дна старинные топоры, лопаты… Даже пешню, черенок к которой крепится гвоздями с квадратными шляпками. Сколько ей лет – я затрудняюсь ответить. Что еще на этом озере поразило – огромные черные воронки на дне. Такого мы больше нигде не встречали. – И куда они уходят? – Нам бы тоже это хотелось знать… Причем, что странно, воронки диаметром 15–20 метров сосредоточены только в одной части водоема. Поэтому во время первой экспедиции мы их не заметили… Озеро вообще таит в себе много загадок. В некоторых местах Кунжевого время от времени на поверхность выходят какие-то газы. Можно предположить, учитывая ландшафт местности, что в земной коре идет какой-то химический процесс. А вообще, раз уж мы заговорили об этом, я слышал версию, что само плато Путорана находится на ледяной линзе, под которой существует параллельный мир, другая жизнь. – Не опасно было нырять на Кунжевом рядом с воронками? – В Заполярье на самом деле везде опасно, – возвращает меня к реальности Евгений. – Учитывая, что наши озера в основном в транспортной доступности, для дайверов всегда есть шанс наткнуться под водой на рыболовецкие сети. И хорошо, если они старые – сети, обросшие илом, можно хотя бы разглядеть. А свежая леска в воде практически незаметна. – Но для этих случаев, наверное, есть нож? – Фонарь, нож есть у каждого. В случае опасности дайверу всегда придут на помощь. Но человеку на глубине бывает непросто справиться с волнением. Волей-неволей закрадывается мысль: а что, если я здесь останусь? Поэтому у дайвера должно быть с самодисциплиной все в порядке. Люди перед погружением обязательно проходят инструктажи. Вопросам безопасности в клубе уделяется большое внимание. – А с экспедициями из других городов вы не пытались сотрудничать? Я знаю, что клуб “Приключение” Дмитрия Шпаро уже не первый год пытается разгадать загадку исчезновения в начале прошлого века судна Русанова. – Проблема вся в том, что маршрут таких экспедиций обычно планируется в столице. Для нас самостоятельно добраться к месту исследований – на берег Северного Ледовитого океана – было бы проблематично. К тому же мы люди работающие – летом не все могут взять отпуск, чтобы съездить даже на местные водоемы. С другой стороны, мысли о том, чтобы расширить географию погружений, у нас есть. В свое время я начинал заниматься дайвингом на Урале и до сих пор поддерживаю отношения с представителями местного отделения Русского географического общества, которые заинтересованы в том, чтобы снарядить совместную экспедицию на Таймыр, и даже готовы взять финансирование на себя. В перспективе, думаю, все должно получиться – интерес есть с обеих сторон. – Известно уже, куда отправитесь этим летом? – В сторону Ламы. Маршрут сейчас прорабатываем. Скажу только, что одним из мест для погружений станет Часовня на стрелке рек Рыбной и Норилки. В свое время там находился гидропорт, и какие-то артефакты под водой должны были остаться, несмотря на течение. Мы в позапрошлом году исследовали местность на поверхности, а нынешним летом надеемся спуститься в глубину. |
В карьере на “Надежде” есть старый “Москвич”, а в водоеме под Алыкелем – пассажирский вагон 
Первое ощущение – будто тысячи кинжалов вонзаются в кожу, но уже через минуту-две становится комфортно |
| 0 | Твитнуть |
