После премьеры “Филумены Мартурано” Роман Лесик, исполнитель роли пишущего историю своей семьи Умберто, подарил актрисе Варваре Бабаянц, играющей в спектакле 75-летнюю донну Розалию Солимене, свой персональный “Оскар” со словами: “Спасибо за то, что я прекрасно провел время, наблюдая за тобой!”

Артисту Норильской драмы Роману Лесику в постановке режиссера из Санкт-Петербурга Александра Баргмана выпало играть роль от автора. Один из сыновей Филумены Мартурано практически все время находится на сцене: он представляет героев пьесы Эдуардо де Филиппо, произносит ремарки драматурга. Профессионалы понимают, какую сложную задачу при кажущейся ее легкости решает артист, сохраняя на протяжении всего действия, как он выражается, “эффект отсутствия присутствия”. Иногда получается – Мне понравилась пьеса, – признается Умберто-Лесик, – понравился режиссер, с которым мы бесконечно что-то придумывали, работая легко, без нервотрепки. Зрители приняли спектакль очень хорошо, и надеюсь, что он надолго останется в репертуаре. Для себя я не назвал бы его этапным в смысле актерского мастерства, хотя играть роль, когда здесь – зритель, здесь – коллеги, а ты наблюдаешь, непросто, но мне помогает моя природа. Роман Лесик сыграл Умберто в канун своего юбилея. Из сорока лет пятнадцать артист служит в Норильском Заполярном театре. По мнению прессы, именно он стал настоящим героем летних гастролей театра в Новосибирске и Омске. Как пишет критик Ирина Ульянина, не только потому, что был занят практически во всех привезенных спектаклях, проявляя “выносливость, граничащую с доблестью, существуя в жестком режиме утренних репетиций, прогонов и вечерних показов на чужих сценах”. Артист “в каждом спектакле проживал роли, выдавая огромное богатство оттенков”. Сам Лесик говорит, что играть ему больше нравится на родной сцене, но все-таки во время гастролей ему дважды было суждено испытать простое актерское счастье: “От того, как после долгого перерыва мы классно сыграли “Братьев Ч.” на сцене новосибирского “Красного факела”. И в Омске, на спектакле “Снегири”, где я впервые прожил роль особиста Скорика во всей глубине его личной трагедии”: – Мне редко играется так, как хотелось бы или рядом с этим. Но, слава богу, иногда получается. Это касается не только сцены, но и жизни. А в случайность я не верю: зачем-то я стал артистом. Быть или не быть? К своему сорокалетию Роман Лесик мог бы сыграть Гамлета, но не случилось: режиссер поменяла концепцию спектакля, и ей понадобился другой артист. – К извечному стремлению людей театра сыграть Гамлета я относился и отношусь достаточно скептически. Но знаю, что результат не всегда зависит от желания: многие роли, от которых я поначалу отказывался, у меня получались, и наоборот. Мне интересен “Гамлет”, в котором прослеживалось бы соединение актерской игры и психотерапии, так как давно известно, что театр способен лечить душу человека. В пьесе Шекспира есть весь эмоциональный спектр: от зависти до любви и страсти. Основатель психодрамы, которую я изучал, работал с пациентами, используя шекспировского “Гамлета”. Из всех переводов люблю пастернаковский, он самый поэтичный, а из экранизаций ближе всего режиссура Козинцева. В его фильме есть мистика, то, что над умом, по-моему, это самое верное направление в поисках ответа на вопрос: быть или не быть? Сегодня артист и сам задумался о режиссуре. По его словам, в театральной практике у него были неспециальные опыты постановок, и со временем появилось чувство, что он сможет справиться и с этой работой. В театре сейчас обсуждается постановка пьесы Владимира Лидского “Дурочка и зэк”, вошедшей в уходящем году в десятку лучших на конкурсе современной русскоязычной драматургии “Действующие лица”. Эта мелодрама на двоих уже много где ставится. Возможно, в этом сезоне на малой сцене появится спектакль в постановке режиссера Лесика с артистом Лесиком в заглавной роли. “…Но молодец!” А пока артист Роман Лесик “морозит” в детских садах и готовится к участию в “Полярке-2016”. Творческая лаборатория современной драматургии закрепилась в самом северном театре со времен режиссера Егора Чернышова. Лесик вспоминает этот период своей работы с удовольствием. Ему нравились постановки Егора, хотя он и считает, что время “Утиной охоты” прошло, так как рефлектирующий Зилов просто не понятен сегодняшнему зрителю. Впрочем, Лесик с благодарностью отзывается обо всех режиссерах драмы, осуществлявших художественное руководство театром в его норильские годы. Так, Александр Зыков позвал выпускника Красноярского института искусств в Норильск сразу после дипломного спектакля, в 1997-м, и повторил приглашение через три года, предложив в качестве дебюта роль Фердинанда в “Коварстве и любви” Шиллера. – Меня явно прочили на роли героев-любовников и даже посадили в одной гримерке с Василием Решетниковым. Но амплуа романтического героя меня и смолоду не совсем устраивало. И все же артист сыграл Фердинанда, а затем множество других ролей – как героико-романтических, так и трагикомических. Прозрение, что хорошая игра – это отсутствие игры, пришло во время работы над ролью Епиходова в спектакле Линаса Зайкаускаса “Вишневый сад”. – Текста у меня там листочка два. А режиссер навинтил многоминутную сцену с пистолетами, и это было здорово. Я хорошо понимал эту роль. Епиходов оказался близок и режиссеру. Тем, что искренне любил. Искренне хотел застрелиться, но не смог... Искренне боялся… Все на грани. Это была тема маленького человека, каких множество. Зайкаускасу было трудно со мной. Он часто повторял, что я очень тяжелый человек… Но молодец! После роли Епиходова у меня все соединилось, и я чаще стал чувствовать, что не зря нахожусь на сцене. То же случилось в греминских “Братьях Ч.” Тимура Насирова. После спектакля все его участники счастливы не только потому, что хорошо сыграли, но и потому, что поняты зрительным залом. И с “Оркестром “Титаником” Христо Бойчева в постановке Тимура Файрузова у нас была такая же история. Свой Калягин По признанию артиста, он предпочитает бег на короткие дистанции: рванул, пробежал свои метры, отдышался – и дальше... И не важно, какая роль, главное, чтобы не плевок в вечность. – Раневская играла мало, роли – малипусенькие, а была и народной, и лауреатом премий. И помнят ее наряду с Орловой и Марецкой, переигравшими все. В его жизни все подчинено театру, и даже увлечение динамической медитацией является продолжением профессии. – Медитация для меня – осознанная жизнь… Мне нравятся люди, которые ею занимаются, только без перекосов в область псевдодуховности: я весь такой ищущий... Почти десять лет каждый год я езжу в медитационные лагеря, но отношусь к этому достаточно прагматично. Я понимаю, зачем мне нужна медитация. Мне нравится выполнять упражнения и просто сидеть в тишине с разными и очень интересными людьми. Я и в театре практиковал медитирование, и дома собирал народ: покричать, поплакать вместе. Роман Лесик утверждает, что все, что с ним происходит, случается как бы само собой. Главное для него – чтобы жить и работать было интересно. В родном Красноярске у него остались сестры, братья и мама, о которых он всегда заботился, и сегодня, если понадобится, готов прийти на помощь. Эта готовность помогать ближним не осталась незамеченной в театре. Возрождая Норильское отделение Союза театральных деятелей, возглавляемое, как известно, Александром Калягиным, труппа единогласно избрала Лесика председателем. – Если хотя бы часть наших заявок на стипендии и гранты удовлетворят, будем считать, что воз сдвинулся с места. В планах у норильского Калягина организация фестиваля местных любительских театров и элементарная помощь тем, кто в ней нуждается. Как в любой семье, в театре всегда были и есть люди, которых, может, уже и не спасти, но и оставить в беде нельзя. Новый председатель говорит, что кабинет ему не нужен: помогать можно и находясь в гримерке.