WAP
PDA
На все времена
Норильский хронограф
|
29 апреля 2015 года, 18:17
|
Какую роль играет место в судьбе человека? Если судить по Норильску, то получается как в пословице: личность красит и просвещает место. Хотя бывает и наоборот.
| Королева технических наук 30 апреля 1948 года зажжена коксовая батарея коксохимического завода в Норильске. Его созданием занималась химик Сусанна Карпачева, организатор первой в СССР лаборатории по исследованию сажи. Завенягин, с которым Карпачева познакомилась еще на Магнитке, называл ее “королевой сажи”. В Норильск “королева” приехала в 1943-м из Ухты вместе с мужем, репрессированным журналистом Евгением Рябчиковым. – Положение с коксом в Норильске было очень тяжелым, – писала в своих мемуарах Сусанна Михайловна. – Кокс необходим для плавки никеля, его собирались вначале привозить издалека, но наши геологи подтвердили, что местный уголь с “Угольного ручья” также коксуется. Тогда – все это было еще перед войной – решили строить современный коксохимический завод (типа “Отто” или “Копперс”). Проектировщики, командированные харьковским Гипрококсом, подготовили проектное задание, выбрали площадку и послали заказ на фасонный огнеупорный кирпич для печей. В предвоенную навигацию 1940 года успели привезти немного огнеупора, но уже в 1941-м рассчитывать на его подвоз было нельзя. По воспоминаниям Карпачевой, Завенягин почти сразу утвердил новый проект на базе печей дореволюционного образца, чтобы пустить завод через год. Когда надежды на быстрый пуск не оправдались, то распорядился о строительстве современных коксовых батарей. На том, чтобы начать все сначала, настояла Карпачева, к тому времени защитившая диссертацию по технологии производства сажи в условиях Крайнего Севера. – По Норильску пошли слухи, что это вредительская акция. Один инженер из моей группы, которому я немало помогала, даже написал на меня донос: будто бы я с целью вредительства остановила строительство, в которое уже были вложены миллионы. И все-таки большинство людей открыто радовались, что “старье” строить не будут. А то, что в Норильске появился первый кандидат технических наук, вдохновляло не только приятелей, но и всех технарей. Сусанна Карпачева, чей 105-летний юбилей отметили вчера, уехала из Норильска уже в 1945-м. Завод, ставший первым в стране коксохимическим предприятием, связанным не с черной, а с цветной металлургией, работал вплоть до перевода комбината на газовое топливо. В Козульке лучше, чем в Париже 1 мая 1919 года родился Михаил Годенко, художественный руководитель и главный балетмейстер Красноярского государственного ансамбля танца Сибири, ныне носящего его имя. Как и Сусанна Карпачева, Годенко короткое время жил и работал в Норильске. Считается, что перед войной он окончил Московскую хореографическую студию, а потом работал солистом балета в Куйбышевской музкомедии. В 1940 году был призван в армию. Войну прошел в составе армейского ансамбля 2-го Украинского фронта. В 1943 году был награжден медалью “За боевые заслуги”, в 1945-м – “За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.”, “За взятие Будапешта”, “За взятие Вены”. После демобилизации сначала вернулся в Москву, в ансамбль МВД, откуда и уехал в Норильский Заполярный театр драмы и музыкальной комедии. Как известно, в этом статусе Второй Заполярный просуществовал недолго. 8 апреля 1948 года опереточная труппа была расформирована. Сохранились афиша и программки спектаклей, в которых Годенко участвовал не только как солист балета. Например, в кальмановской “Баядерке” он играл сразу две роли – маркиза Наполеона Сен-Клеша и Джонни, кроме этого, солировал с танцем “Шимми”. Из Норильска артист переехал с семьей в Красноярск, работал в военном ансамбле, а затем балетмейстером еще ряда военных ансамблей песни и пляски в разных городах. Ставил танцы в тогда начинающем свою творческую биографию Ленинградском мюзик-холле. В 1950-е он – балетмейстер Северного русского хора в Архангельске. В 1963 году Министерство культуры рекомендовало кандидатуру Годенко для работы в Красноярске в никому не известном ансамбле песни и пляски. И с тех пор он (до самой кончины в 1991 году) был художественным руководителем и главным балетмейстером Красноярского ансамбля танца Сибири. Годенко любил повторять, что в Козульке нужно танцевать так же, как в Париже, только еще лучше... С лейкой и блокнотом 5 мая 1945 года в Норильске отметили День печати. По этому случаю в клубе 2-го лаготделения Норильского ИТЛ состоялось общее совещание лагерных корреспондентов. По сведениям газеты “Металл – фронту”, в Норильлаге в 1945 году выходило свыше 100 стенных газет и радиобюллетеней. Например, 9-е лаготделение выпускало стенгазету “Кочегар”, 2-е – “Строитель”. Участники совещания посмотрели выставку стенных газет и концерт артистов ДИТРа. Лучшие лагкоры по случаю Дня печати получили премии. Известно, что сотрудника газет “Металл – фронту” и “Заполярный динамовец” Евгения Рябчикова в этот день не было в Норильске. Он, как автор сценария, вместе с киногруппой из Новосибирской кинохроники сдавал первый фильм о Норильске “Гигант Заполярья”. В то время в лагерных корреспондентах числились не только журналисты, но и писатели с именами. Например, Алексей Гарри. В Норильске Гарри выпускал “Бюллетень технической информации”, представлявший, по сути, научно-технический журнал. Он издавался с 1943 года. Появлялись его статьи и в многотиражке “За металл”, и в дудинской окружной газете “Советский Таймыр”. В краткой литературной энциклопедии о Гарри написано, что “русский советский писатель, участник гражданской войны в составе кавалерийской бригады Г.И. Котовского начал печататься в 1920 году. Опубликовал книги “Путешествие чудаков по Европе” (1929), “Европа под ногами” (1930), “Паника на Олимпе” (1934, совместно с Л. Кассилем), цикл рассказов “Огонь. Эпопея Котовского” (1934). В 1938-м в результате клеветы был арестован, реабилитирован через 16 лет. Работал на Крайнем Севере”. Сергей Снегов, знавший Гарри по Норильску, после его смерти вспоминал, что Алексей Николаевич к удивлению мало говорил о Котовском, чаще всего рассказывал о перелете Михаила Громова по Европе: – Вырвавшись с Севера, Гарри напечатал очерк-повесть о Норильске – много интересных наблюдений, но конец фальшив. В это время я начал свою литературу. Он принял в ней душевное участие – не организационное, а именно душевное. Он очень хотел видеть меня в книжном переплете, а не в наших северных телогрейках. …Он нищенствовал в Москве – много одалживал, старался отдавать, но не всегда выходило. Иван Сергеевич Макарьев много хлопотал о переиздании рассказов Алексея Гарри о Котовском. Как-то это его поддерживало. “Рука Завенягина” 6 мая 1894 года родился Александр Панюков, начальник Норильского комбината и ИТЛ с 1941-го по 1948 год. В 1940 году Панюков был переведен с Садонского комбината на должность заместителя Норильского комбината по Дудинскому порту. Неожиданный отзыв Завенягина в Москву сделал его начальником будущего гиганта металлургии на семь лет. Один из его преемников на этом посту, директор комбината Алексей Логинов, вспоминал позднее, что многие руководители отнеслись к этому назначению с недоумением, тем более что бывшего начальника строительства Дудинского порта выбрал сам Завенягин. Подчиненных смущали прежде всего его незнание технологии основных производств, ведь Дудинский порт был только малой частью комбината. По мнению Логинова, Завенягин был убежден, что ему самому еще долго придется руководить комбинатом, несмотря на обязанности, возложенные на него в Москве. И он выделил людей, которые одновременно могли быть точными исполнителями его воли и были восприимчивы к новым идеям и знаниям. Ведь это Авраамий Павлович убедил Сталина в необходимости разворачивать работы на Таймыре в широком масштабе. “Рука Завенягина” способствовала тому, что оппозиция во главе с Александром Шаройко постепенно сменила гнев на милость. Поначалу новый начальник учился всему у своего главного инженера Владимира Зверева и не обижался, когда ему подсказывали. Но постепенно огромная власть, сосредоточенная в его руках, изменила характер Александра Алексеевича, и он потерял чувство меры. По словам Логинова, Панюков после присвоения ему звания генерал-майора стал вести себя как вождь: приезжал на предприятия в полной генеральской форме в сопровождении свиты и требовал, чтобы при его появлении все вставали. В общении часто ограничивался демагогическими фразами, неконкретными указаниями, позволял себе кричать на подчиненных. После войны по указанию Сталина в стране были организованы крупные геологические управления. В одно из них – “Енисейстрой” – вошел и Норильский комбинат (вместе с Красноярским краем и частью Иркутской области). Главной задачей, стоящей перед главком, была разведка урановых руд. В 1948-м “Енисейстрой” возглавил Александр Панюков. Когда в 1948 году генерал-майор Панюков сдавал дела своему преемнику, бывшему главному инженеру Владимиру Звереву, на комбинате был завершен переход на постоянную технологическую схему, включая переработку вкрапленных руд. После “Енисейстроя” работал заместителем министра, с 1953 года – начальником “Главникелькобальта”. Много награждался. Умер в Москве в 1962 году. Рубрику ведет Валентина ВАЧАЕВА |
Норильские газеты времен Великой Отечественной войны и передовица первого номера БТИ 
После Норильска профессор, доктор технических наук, лауреат Государственной премии СССР
Сусанна Карпачева вошла в историю как героиня атомного проекта 
Труппа Норильского Заполярного театра драмы и музыкальной комедии в начале сезона-1946/47
на физкультурном параде. Один из гусаров – Михаил Годенко 
Михаил Годенко в составе армейского ансамбля
2-го Украинского фронта (справа) 
Александр Панюков на мысе Входном, 1944 г. |
| 0 | Твитнуть |
